Механический принц

Тесса подумала о письмах, засунутых в книгу Диккенса, и что она намеревалась сказать Уиллу об этом, когда снова его увидит.

— В самом деле, — сказала она. — Хотя это не такая уж и загадка, не так ли? Уилл сделал бы все что угодно ради тебя…

— Я не уверен, что это зашло бы так далеко. — Тон Джема был сдержанным.

— Конечно, сделал бы, — сказал Тесса. — Любой бы поступил так. Ты такой добрый и хороший… — Она прервалась, но глаза Джема уже расширились. Он выглядел удивленным, как будто он не привык к такой похвале, но он, конечно, должен был привыкнуть, подумала Тесса в смятении. Конечно, каждый, кто знал его, знали, насколько им повезло, что они знакомы. Она почувствовала, что ее щеки начинают гореть, и она проклинала себя. Что происходит? Послышался слабый шум со стороны окна; Джем повернулся после небольшой паузы.

— Это Сирил, — сказал он с каким-то легким, горьким оттенком в его голосе. — Я… Я попросил его подогнать экипаж сюда. Нам лучше пойти.

Тесса кивнула без слов, и проследовала за ним из комнаты. Когда Джем и Тесса появились из Института, ветер все еще дул порывами во внутреннем дворе, заставляя сухие листья вихрем кружиться, как волшебные танцоры. Небо было тяжелым, желтый туман и золотой диск луны за ним. Латинские буквы над воротами Института, казалось, светились, оттененные лунным светом: «Мы пыль и тени».

Сирил, ожидающий их с экипажем и двумя лошадьми, Белиосом и Ксантосом, посмотрел с облегчением, увидев их; он помог Тессе забраться в экипаж, Джем последовал за ней, а затем Сирил вскочил в кресло водителя. Тесса, сидящая напротив Джема, с восхищением наблюдала, как он вытащил кинжал и стелу из-за пояса; держа кинжал в правой руке, он начертил концом стелы руну на обратной стороне руки. Для Тесса эта руна выглядела также как и все другие отметки, волнистые нечитаемые завитки, закруглялись, чтобы соединиться друг с другом в отчетливые черные узоры. Он долго смотрел на свою руку, затем закрыл глаза, на его лице по-прежнему были видны следы глубокой концентрации. Когда нервы Тессы уже начали звенеть от нетерпения, его глаза распахнулись.

— Брик Лейн, рядом с Вайтчапель-Хай-Стрит, — сказал он наполовину самому себе, возвращая кинжал и стелу за пояс, высунулся в окно, и она услышала, как он повторил эти слова Сирилу. Спустя мгновение Джем вернулся в экипаж, закрыл окно, чтобы не проникал холодный воздух, и они покатили вперед, стуча по булыжникам. Тесса сделала глубокий вдох. Весь день ей так не терпелось отправиться на поиски Уилла, она волновалась за него, хотела узнать, где он… но сейчас, когда они ехали в темный центр Лондона, все, что она могла чувствовать это страх.

Глава 9. Жестокая полночь

Жестокая полночь, голодание нескольких дней

Те чувства, что сдержанны и совершенны

Все радости плоти, все что больней

Душу изнашивают незабвенно.

Алджернон Чарльз Суинбёрн «Долорес»

Тесса откинула занавеску на своей стороне и смотрела в окно, пока они ехали по Флит Стрит к Ладгейт Хилл. Желтый туман уплотнился, и она могла разглядеть через него не многое: темные фигуры людей, спешащих взад и вперед, затуманенные слова на рекламных вывесках, написанные на зданиях. Время от времени туман рассеивался, и только тогда она могла получить четкое представление о чем-нибудь — маленькая девочка, держащая связку поникшей лаванды, утомленно прижавшаяся к стене; точильщик, устало катящий телегу домой; вывеска серых спичек Брайанта и Мэя, внезапно появившаяся из мрака.

— Чакэвэйс, — сказал Джем. Он сидел, откинувшись на спинку сиденья напротив нее, его глаза блестели в полумраке. Она задалась вопросом, принял ли он лекарства перед тем, как они уехали, и если да, то как много.

— Прощу прощения? — Он чиркнул воображаемой спичкой, задул ее и выкинул остатки через плечо.

— Так здесь называют спички — чакэвэйс, потому что их выбрасывают после того, как используют только один раз. А так же, потому что так называют девушек, которые работают на спичечных фабриках.

Тесса подумала о Софи, которая легко могла стать одной из этих «чакэвэйс», если бы Шарлотта не нашла ее.

— Это жестоко.

— Туда куда мы направляемся жестокая часть города. Ист Энд. Трущобы. — Он подался вперед. — Я хочу, чтобы ты была острожной и держалась рядом со мной.

— Ты знаешь, что здесь делает Уилл? — спросила Тесса, опасаясь ответа. Сейчас они проезжали мимо Собора Святого Павла, возвышающегося над ними, как гигантская мраморная надгробная плита. Джем покачал головой.

— Я не знаю. От отслеживающего заклинания я получил только лишь представление, мимолетный образ улицы. Я скажу, однако, что есть несколько безопасных причин для джентльмена пойти «в часовню» после наступления темноты.

— Он мог играть в азартные игры…

— Он мог, — согласился Джем, при этом его голос звучал так, как будто он сомневался.