Механический скарабей

– Черт, – ругнулся Брэм. – Вы меня простите, но это самое ужасное имя, которое я когда-либо слышал. Я не могу так назвать персонаж. Но мне нравится Мина, – пробормотал он, поворачиваясь к печатной машинке. – Хм, Мина. Филомина? Вильгельмина?

Бормотание Брэма все еще доносились до нас, когда мы покинули кабинет, оставив его работать.

Мисс Холмс

Вежливая беседа

Спустя час, когда мы с мисс Стокер перерыли все в кладовой «Лицеума», где хранились грим и костюмы, меня невозможно было узнать. Очевидно, все же была какая-то польза от того, что она – мой напарник. Случись мне вторгнуться во владения моего дяди, я не уверена, что мне бы так же повезло. Вопреки расхожему мнению у дяди Шерлока не было большого выбора женской одежды или аксессуаров.

Мы с мисс Стокер поднялись до самой высокой пешеходной улицы на плавном бесшумном лифте и снова направились к Стрэнду[31]. Мне пришлось попрощаться с моей напарницей перед Нортумберленд-хаус после того, как я подробно объяснила ей, почему мы не можем явиться в ломбард «У Витчерелла» вместе, избежав необходимости объясняться. Я напомнила ей, чтобы она не снимала перчаток, потому что руки могут очень многое рассказать о своем владельце.

Из-за того что на всех уровнях было очень плотное движение, поездка домой заняла три четверти часа. Это была одна из характерных черт Лондона – даже вечером и ночью. Просто невозможно переместиться из одного места в другое достаточно быстро, и когда я вошла в дом, время уже перевалило за четыре часа. Мне удалось поработать три часа в лаборатории, после чего я поужинала и надела маскировку.

Когда меня вызвали в полицию, чтобы внести залог за Дилана, я бросила свои исследования по анализу характеристик дамской пудры и кремов. У меня была надежда, что, дав своему разуму отдохнуть от «Общества Сехмет», а потом вновь вернувшись к нему, я смогу сделать новые выводы. Поэтому я решила закончить эксперимент и, надев защитный фартук и очки, закрылась на своей рабочей территории.

Однако даже самые лучшие планы, как правило, бессмысленно нарушаются, и мои не стали исключением. Я только подожгла маленькое блюдо с пудрой с ароматом герани, как вдруг раздался стук в дверь.

– Да? – отозвалась я, даже не пытаясь скрыть свое недовольство.

Порошок горел быстрее, чем я ожидала, и цветочный аромат был очень сильным.

Дверь открылась достаточно широко, и я увидела гладкие седеющие волосы миссис Рэскилл и ее маленький любознательный нос.

– К вам посетитель.

Я фыркнула весьма неподобающим для леди образом, поскольку не проводила время, вращаясь в обществе, так что моим посетителем мог быть разве что ее племянник Бен.

– Я занята, – проворчала я, помешивая тлеющие остатки пудры.

В воздухе все еще стоял сильный запах герани, а оттенок пудры стал медовым. Я сдвинула очки вверх, чтобы посмотреть через увеличительное стекло, появились ли другие физические изменения в осадке. В моем распоряжении была только портативная лупа, а не какое-нибудь из фантастических увеличительных устройств, которым пользовался Грейлинг в музее. Это создавало большие неудобства, так как приходилось изгибаться, наклоняться, вглядываться, делать заметки и одновременно держать увеличительное стекло.

– Он настаивает, – не унималась миссис Рэскилл. – Я думаю, что он не уйдет, пока не увидит вас.

– Она совершенно права, мисс Холмс.

Я чуть не уронила лупу, когда услышала знакомый голос. Я что, каким-то образом умудрилась его призвать?

– Инспектор Грейлинг, что, черт возьми… я имею в виду, что вы здесь делаете?

На пороге стоял Грейлинг. Его темные каштановые волосы почти касались притолоки, а широкие плечи в темно-синем шерстяном пальто с латунными пуговицами занимали весь дверной проем, и это зрелище заставило что-то внутри меня перевернуться.

– Я должен поговорить с вами, мисс Холмс, – заявил он, входя в лабораторию. – Над чем работаете?

Он заметил мою неуклюжую позу, не говоря уже о беспорядке на столе. А еще… О проклятье! Представляю, как нелепо я выглядела в сдвинутых защитных очках, одна линза которых съехала мне на лоб.

– Изучаю остатки косметики с различных предметов женского туалета, – сухо ответила я, снимая очки.

И не собиралась я переживать из-за темно-красных кругов, которые отпечатались у меня вокруг одного глаза и на лбу.

– Вдруг на месте преступления когда-нибудь встретится такого рода улика, – пояснила я.

– Действительно.

– Я очень занята, инспектор Грейлинг.

Я взяла увеличительное стекло и вернулась к работе, решив, что это лучше, чем глупо стоять и молча на него смотреть. С беспорядочными красными кругами на лице.

– Очевидно.

Он ступил внутрь лаборатории, и миссис Рэскилл исчезла. Последнее меня удивило, потому что я ожидала, что ее любопытство возьмет верх.

– У меня есть увеличительное устройство, которое крепится на голове, – сообщил Грейлинг. – И оно устанавливается перед глазом. Уверен, оно заметно облегчило бы вашу работу.

Я сдалась и, опустив лупу, повернулась к нему.

– Что такого важного могло произойти, что вы сочли нужным нарушить свой напряженный график и приехать ко мне домой?