Мехасфера: Ковчег

Батареи нашлись в единственной уцелевшей постройке на самом краю укрепленной зоны. Уцелела она относительно — стены и потолок не выдержали нападок времени, но хотя бы представляли собой руины вполне осязаемого здания. Этого хватило, чтобы внутри сбереглось хоть что-то. Самым распространенным запасом, хранившимся в любом военном здании, были как раз аккумуляторы, созданные по единому для всех видов техники стандарту. Втроем морпехи подняли двадцатикилограммовый питательный элемент и приволокли его к тягачу. С непривычным для ночной тишины треском они открыли защитную оболочку и поставили батарею на место ее засохшего сородича в нишу между кузовом и кабиной. Потом протянули стальной трос лебедки до самого крупного обломка здания и прочно обвязали вокруг него. Будучи водителем по специальности, Чарли сел за руль тягача, включил механизм лебедки и вытянул транспорт из земляной ловушки.

— Вот так все и должно было идти с самого начала, — сетовал он. — Без сучка и задоринки.

— Ничего никогда не идет точно по плану, — возразил командир. — Нашей целью как раз было справиться с неожиданностями, что мы и сделали.

— Ага. На целый месяц позже положенного. Сколько осталось до вспышки на Солнце? Максимум десять дней.

— Ты забываешься, майор, — мягко, но очень убедительно произнес Альфа.

В ответ Чарли одарил его незаметной в темноте презрительной ухмылкой. Это на Марсе легко было соблюдать субординацию, но в миллионах километров оттуда, в глухомани чужой планеты, уже давно потеряв свою военную форму со знаками различия, сложно сохранять солдатский образ жизни и уважать человека только потому, что он старший по званию. Звания утонули в водах жестоких воспоминаний о долгом, изматывающем походе. Самые слабые личности к этому моменту уже подчинялись своей куда более сильной животной натуре.

Полковник решил, что надо еще раз напомнить отряду об общей для всех задаче, вновь попытаться сплотить потерявших человеческий облик людей. Он поднялся в высокий кузов пикапа, включил оба прожектора и заговорил:

— Не более чем через десять дней вспышка на Солнце уничтожит заряженными частицами нужную для взлета ракеты высокоточную технику. Сложнейшие конвейеры на заводах Архангельска производят один комплект модулей в течение целого года. Поэтому в ближайшие дни помимо семян с «Ковчега» мы должны забрать эти модули и запустить с их помощью ракету, прежде чем вспышка уничтожит все наши надежды. Люди на Марсе не смогут ждать еще год, пока произведется новая партия. Погибнут миллионы людей. А если вы, инки, считаете, что вам нет до них никакого дела, только представьте, что сделают с вашими сородичами обезумевшие морпехи за этот долгий, полный страданий год. Я не хочу вас пугать, просто напоминаю о неподвластном мне зле. В наших общих интересах не допустить новой бойни.

Альфа спрыгнул с пикапа и отошел в сторону, чтобы немного подумать. Стоя спиной к подчиненным, он чувствовал, как власть над отрядом вновь возвращается к нему. Спасительная для всего марсианского человечества власть.

— Давайте сделаем это, — нарушил тишину Эхо.

После того как на сторону полковника встал сержант, остальным стало легче последовать его примеру. Инки стряхнули с себя сводящий с ума налет ночного плавания и начали собираться в финальный поход за семенами. Единственным колеблющимся оказался Чарли. Пусть в этот раз ему и придется подчиниться, но он станет еще злее, еще безрассуднее от того, что кто-то посмел навязать ему свою волю. Он давно уже не солдат. Никто на этой планете уже не солдат. Чарли понял это первым из всех. Но пока что он пошел за другими, в полной мере осознавая, что его час скоро настанет.

Эхо тем временем уже прикинул расположение береговых скал и форму руин города:

— Надо ехать в том направлении. — Он показал рукой в темноту. — «Ковчег» всего в трех километрах.

— Хорошо, — сказал Альфа в предвкушении скорого счастья, какое бывает, когда уже сделал все необходимое и только ждешь времени начала праздника. Он старался не выказывать преждевременной радости и спокойно проговорил: — Хотя тут и не замечено признаков жизни, кто-то должен остаться охранять судно. Нельзя рисковать, когда мы дошли почти до конца. Лима, побудь на корабле. Все же нам предстоит мужская работа.

Он бросил девушке рацию и добавил:

— Не знаю, поймает ли она сигнал за три километра, но если мы слегка промахнемся на обратном пути, то сможем с тобой связаться.

Куско тоже решил поддержать полковника.

— Сиди на корабле и не рыпайся, — прорычал он девушке. — А мы пока сделаем все, что нужно, ведь так?

Он как-то подозрительно похлопал по плечу Пуно, как делал когда-то в детстве, намереваясь отвести неугодного паренька разобраться подальше от лишних глаз. Возможно, таким образом он просто оказывал давление на соперника, поддерживал свой статус вождя, а может, все было гораздо хуже. Одному только Куско было известно, что за мысли родились в его голове. На правах очень важного и авторитетного человека он забрал себе вторую рацию. Третья осталась у полковника.