Мехасфера: Ковчег

Ворота напротив инков и марсиан раскрылись, и из них вывалилось шестеро бандитов в броне и с оружием. У двоих дымились масляные подтеки цепных бензопил, а другие держали в руках дубинки с покрытыми гноем и ржавчиной шипами, чтобы, даже если противник выживет и укокошит тебя, напоследок заразить его кровь и на том свете спокойно дожидаться реванша.

Над самой низкой из четырех трибун показалась доска табло. Специальный работник прибил ее к древнему голографическому экрану, исполнявшему теперь роль высокотехнологичной поверхности для вбивания гвоздей, благо эти железные друзья каждого уважающего себя садиста выпускались в гигантских количествах. На импровизированном табло значился счет между двумя командами. «Черти» против «Рабов» — 6: 6 — видимо, по количеству остававшихся в живых. Ответственный за точный счет не уходил далеко и в любую минуту мог поменять цифры счета на актуальные.

Судя по наручникам на запястьях инков и марсиан, а также по уродской броне у вооруженных до зубов противников, стало понятно, кто из них рабы, а кто настоящие черти. Самые вычурные элементы одежды, какие только могла родить на свет Пустошь, пестрели на каждом из шестерки врагов. Перетянутые ремнями, как у того рыбака, тела удерживали на себе россыпи острых шипов, головы обжимали усиленные пластинами шлемы танкистов, на руках и ногах крепко сидели налокотники и наколенники от какой-то древней спортивной экипировки. Из их шаркающих по сухой земле берцев торчали крепко прилаженные ножи.

Ворота за обеими командами крепко заперли, чтобы не было соблазна избежать боя. Прошедшие пять километров морпехи сильно запыхались под тяжестью земной атмосферы, а может, просто сделали вид, чтобы притянуть к себе взгляды недооценивающих их противников. В отличие от родившихся на этой планете людей, марсиане вынуждены были носить свой утроенный вес, то есть аналог груза в сто пятьдесят килограмм. Даже самые натренированные солдаты спецназа в лице Альфы, Чарли и Эхо не могли игнорировать такие серьезные нагрузки, лишающие всех сил после одной только ходьбы. Но, как каждого из них учили в детстве родители, во всем надо искать хорошее. Их изможденный вид произвел нужное впечатление на чертей. Те засмеялись и принялись поздравлять друг друга с победой, которую оставалось лишь зафиксировать, проломив шесть черепов.

Безоружные, закованные в наручники и полумертвые рабы на первый взгляд не имели никаких шансов. И оттого сильнее накатывал оглушительный вой толпы, желавшей кровавых зрелищ. Чтобы два отряда поскорее сошлись и начали кромсать друг друга, на песок выехали мотоциклисты. Рычание моторов тонуло в возросшем реве трибун, и казалось, что байки едут бесшумно. Эдакие несущиеся над землей ангелы смерти в ожидании дозаправки кровью. Стальные падальщики выглядели гораздо мощнее тех каскадерских машин у входа на стадион. Четыре выехавших на песок мотоцикла тащили на себе мотки цепей, которыми наездники размахивали, как ковбои лассо. Со всех сторон адские машины прикрывали бронированные пластины с торчащими из них шипами и ножами. Если такой ангел смерти проедет рядом, можно прощаться с ногами. Вот они и кружили вокруг двух команд. Одна пыталась прийти в себя, вторая не спешила нападать, растягивая садистское удовольствие, но под напором кружащих акулами байков, они постепенно сходились.

Водители в черных мотоциклетных очках взяли нужную скорость и одинаковый на всех четверых поворот руля, чтобы нестись по арене вихрем, за пределы которого выйти целым просто нельзя — в лучшем случае разорвет на несколько равных кусков. Толстые шины быстро нарисовали круг на песке, обозначив таким образом место смерти шестерых, а при достаточной доле удачи и одиннадцати человек. Победитель, если останется, получит свободу. Всё как всегда.

Черти бросились на рабов с расстояния в десять метров. В отличие от морпехов, они не читали трактаты Сунь Цзы и поплатились за это при первом же контакте с не таким уж и слабым, как оказалось, противником. Владеющие всеми видами боя солдаты сбросили с себя маску усталости и принялись отбиваться от сверкающих перед глазами дубинок и бензопил. Чарли даже попытался подставить цепочку своих наручников под скрежещущий напор зубцов, но быстро оценил риск и успел убрать руки в тот момент, когда черт уже собирался их отпилить. Сила была на стороне противника, но хитрость и тактика позволяли сдержать их первый удар.

Лима сразу сбросила с себя наручники и, удивив одного черта с дубинкой, въехала ему между ног, заставив ублюдка несколько секунд наблюдать фейерверки в глазах. Она набросилась на второго со спины, спутав ему все карты. В этот же момент Куско с разбега втащил ему по голове, познакомив со всеми прелестями нокдауна. Третий, успевший побороться с Пуно, уродец решил не переть на превосходящие силы врага и отступил, чтобы привести в чувство двух своих ошарашенных таким внезапным отпором друзей. Небольшая, но такая важная пауза позволила Лиме освободить запястья своих парней.