Мехасфера: Ковчег

Теперь уже все ворота арены раскрылись, и на покрытое кровью и снегом ристалище высыпали цепные псы войны. Охранявшая стадион сотня отморозков в кожаной рейдерской броне и с самым разнообразным оружием ринулась убивать рабов. Да, победив в двух боях, морпехи и инки по-прежнему считались рабами. Никакого обещанного помилования им не светило. Поэтому пришлось взять бразды правления в свои руки. Теперь все зависело исключительно от их воли, точно так же, как в дремучем, наполненном дикси лесу. Им уже не мешали наручники и закрытые ворота арены. В их распоряжении оказались дробовики и байки, а выход маячил прямо перед глазами. По-прежнему находясь на волосок от гибели, они тем не менее перестали быть заложниками судьбы. Они рванули к спасению.

На первом байке, как вожак, ехал Альфа, за ним следовал разъяренный Чарли, оба с дробовиками. Третий байк заняли Куско и Лима, а четвертый Пуно и Эхо. Первые пули цепных псов просвистели над головами. Дистанция до бегущих навстречу им врагов сокращалась, и второй залп уже попал в мотоциклы. Стальная броня над рулем хорошо защищала от мягких пуль с городского завода, выпускающего свинец с сотней лишних примесей. Самые безрассудные, уже давно обезумевшие рейдеры с оружием ближнего боя в руках бездумно выполняли приказ своих повелителей и неслись прямо на шипованных стальных монстров. Они слышали хруст собственных костей под металлом, не меняя исступленного выражения лица, которое навеки на нем застывало. Некоторые из них думали, что все еще находятся в вирте. В сводящих с ума шлемах виртуальной реальности за такие наезды наверняка давались очки, или деньги, или еда. Там было сплошное веселье без капли боли. Абсолютная зеркальная противоположность суровой жизни, где сплошные ужас и боль. Нескончаемая агония выживания посреди агрессивного города, Пустоши, всей планеты. Ни грамма веселья, пока не разделаешься с самой матерью Землей, ведь иначе она точно тебя убьет.

Мифические, титанические масштабы происходящего прекрасно ложились на образ четырех всадников апокалипсиса на стальных, укрепленных броней мотоциклах. Опутанные цепями и с торчащими длинными шипами, они имели безумный даже по местным меркам вид.

После нескольких страйков и первой дюжины переломанных ног у защитников стадиона пошла трещинами психоделическая завеса реальности, и, повинуясь слабым сигналам инстинктов, они начали отскакивать в разные стороны, уступая дорогу байкам, открывая им путь на свободу. Но, оказавшись позади беглецов, рейдеры могли беспрепятственно стрелять им в спины — сзади байки оставались незащищенными.

Тут к месту пришлась броня бывших рабов, любезно предоставленная им организаторами боев, которые теперь, сидя на самой верхней трибуне, кусали локти. Сейчас дополнительная защита на спинах бегущих гладиаторов казалась чем-то предательским, просто безумным. И кто предатель? Сами организаторы.

Но прошлого, к счастью для инков и марсиан, не вернешь. Пули отлетали от прикрытых стальными пластинами спин. Смесь свинца и какой-то грязи, конечно, могла пробить мягкую плоть, но на большее не годилась. Не тот нынче ГОСТ.

На раскинувшейся от Арены до середины северного острова эспланаде ютились два десятка бездомных. Они удивленно хлопали глазами. Словно птицы, усевшиеся на отдых, провожали взглядами чудной движущийся объект, не понимая, человек это или зверь. Они даже не знали, что это надо понимать, просто бездумно смотрели.

Четыре мотоцикла с ревом летели по площади, разгоняя бездомных, как пугливых ворон. Несколько патрульных рейдеров удивленно всматривались в лица шестерых беглецов, еще не до конца осознавая, что они беглецы. Только когда из ворот стадиона показалась толпа стреляющих цепных псов, рейдеры смекнули, что мотоциклистов лучше остановить. Они с криками начали палить из ржавого оружия по несущимся на быстрой скорости целям, но промахивались. Когда же кто-то из рейдеров наводил пистолет точно на цель, случалась осечка, патрон просто застревал или же взрывался внутри ствола, ослепляя владельца вспышкой пороха и обдавая его осколками криво собранного на конвейере орудия. Рейдеры цепных псов продолжали нести потери.

На другом конце площади пылающими столбами клубился огонь пиротехнических установок байкеров-каскадеров. Они продолжали прыгать с трамплинов, чтобы веселье и радость не утихали в этот праздничный зимний день. До них донеслись далекие крики погони и нарастающий рокот выстрелов. Два каскадера решили выслужиться перед правителями Пита и, недолго думая, рванули наперерез беглецам. Их предназначенный для красивых полетов транспорт казался скелетами по сравнению с мощными тушами тяжеловесных броневых мотоциклов, но безумные прыгуны не теряли надежды остановить врага. О своих жизнях они не думали и неслись, как исступленные камикадзе, лоб в лоб на сбегающих рабов.

— Опасность на двенадцать часов! — крикнул Эхо.