Мелкие боги (пер. Н.Берденников под ред. А.Жикаренцева)

По небу неслись рваные облака. Паруса трещали на ветру, и до Ома доносились возбужденные крики матросов, пытавшихся увести судно от шторма.

Шторм обещал быть сильным — даже по моряцким стандартам. Волны венчали белые гребни пены.

Брута мирно храпел в своем гнездышке.

Ом прислушался к матросам. Эти люди не привыкли к сложным логическим построениям. Кое-кто убил дельфина, и все понимали, что это означает. Это означает, что начнется сильный шторм. Это означает, что корабль потерпит крушение и утонет. Причина-следствие. Много хуже, чем какая-то женщина на борту. И куда хуже, чем альбатросы.

Интересно, умеют ли сухопутные черепахи плавать, подумал Ом. Морские могут, в этом он был совершенно уверен. Но у тех сволочей имеется специальный панцирь.

Было бы слишком просить (если б даже было кого), чтобы тело, предназначенное для ковыляния по пустыне, обладало какими-то гидродинамическими свойствами, отличными от тех, которые необходимы, чтобы камнем пойти на дно.

Ах да. Об этом можно не беспокоиться. Он еще бог. Значит, у него есть права.

Ом соскользнул с бухты троса, осторожно подполз к краю раскачивающейся палубы и прижался панцирем к какой-то деревяшке, чтобы иметь возможность смотреть на бушующие волны.

А затем заговорил голосом, не слышным обычным смертным.

Некоторое время ничего не происходило. Потом одна из волн поднялась выше других и принялась расти. Вода устремилась вверх, словно заливая невидимую форму. Это был гуманоид — но только потому, что так волне захотелось. С таким же успехом море могло принять форму водосточной трубы или брандспойта. Море всегда было могущественным. В него верит огромное количество народу. Но оно редко отвечает на мольбы.

Водяной силуэт поднялся до уровня палубы и приблизился к Ому.

Потом появилось лицо и открылся рот:

— Ну?

— Приветствую тебя, о Королева, — начал было Ом.

Водянистые глаза уставились на него.

— Всего лишь мелкий божок… Как ты посмел вызвать меня?

Ветер завывал в такелаже.

— У меня есть верующие, значит, я имею право.

Пауза длилась недолго. Потом Морская Королева ответствовала:

—  Одинверующий.

— Один или много — не имеет значения, — возразил Ом. — У меня есть права.

— И что же ты требуешь, маленькая черепашка? — вопросила Морская Королева.

— Спаси наш корабль, — откликнулся Ом.

Королева промолчала.

— Ты должна выполнить мою просьбу, — указал Ом. — Таковы правила.

— Но я могу назвать цену, — напомнила Морская Королева.

— Да, таковы правила.

— И она будет высокой.

— Я отплачу сполна.

Колонна воды начала оседать в море.

— Я подумаю.

Ом смотрел вниз на белые волны. Корабль качался, заставляя его скользить по палубе. Передней лапкой Ом ухватился за какую-то доску, край панциря занесло, и задние лапки беспомощно заерзали над водой.

А потом Ом сорвался.

Но в самый последний момент к нему метнулось нечто белое, и он недолго думая изо всех сил вцепился в эту штуковину челюстями.

Брута закричал и вскинул руку с болтавшимся на пальце Омом.

— А кусаться-то зачем?

Корабль налетел на волну и бросил юношу палубу. Ом откатился в сторону.

Поднявшись на ноги, вернее на четвереньки, Брута увидел окруживших его матросов. Когда на палубу накатилась очередная волна, двое членов команды схватили его под локти.

— Что вы делаете?

Они, стараясь не смотреть юноше в глаза, тащили его к лееру.

А где-то около шпигата — во всяком случае, эта штуковина так и напрашивалась, чтобы ее назвали шпигатом — Ом кричал Морской Королеве:

— Таковы правила! Правила!

Бруту держали уже четыре матроса. Ому мерещилось, что грохот моря начало окутывать безмолвие пустыни.

— Подождите, — взмолился Брута.

— Поверь, ничего личного, — сказал один из матросов. — Нам совсем не хочется это делать.

— Вот и мне тоже, — кивнул Брута. — Это как-нибудь помогает разрешить ситуацию?

— Море желает чью-нибудь жизнь, — отозвался самый старый и опытный матрос. — Ты оказался ближе всех. Ну, берите его за…

— Могу я хотя бы примириться со своим Богом?

— Что?

— Если вы собираетесь меня убить, могу я хотя бы помолиться Господу напоследок?

— И вовсе мы тебя не убиваем, — возразил матрос. — Тебя убьет море.

— «Рука, совершившая деяние, повинна в преступлении», — процитировал Брута. — Урн, глава LVI, стих 93.

Матросы переглянулись. В такое время вряд ли стоит настраивать против себя каких бы там ни было богов. Корабль покатился вниз с гребня очередной волны.

— У тебя есть десять секунд, — наконец ответил самый старый моряк. — И это ровно на десять секунд больше, чем у многих на моей памяти.

Брута лег на палубу, причем в значительной степени ему в этом помогла ударившая в борт волна.

К своему удивлению, Ом вдруг услышал молитву. Слов он не различал, но сама молитва очень походила на зуд в мозгу.

— Не проси меня ни о чем, — пробормотал он, пытаясь подняться. — Все, что можно, я уже сделал…

Корабль шлепнулся вниз…

…В тихое море.

Шторм все еще свирепствовал, но корабль находился ровно посередине широкого круга абсолютно спокойной воды. Молнии, бившие в море, окружали их словно прутья огромной клетки.