Мелодии белой ночи

налипшую землю. — В солнечный день сад смотрится куда эффектнее.

Норман мгновенно замер и насторожился, а Линн с запозданием поняла, что ляпнула

лишнее. Но слово, как говорится, не воробей...

— Ты говоришь на основании личного опыта? — осведомился он, не трогаясь с места.

— Сказал тоже! — деланно рассмеялась Линн. — Просто предполагаю. Всякому ясно,

что этот пейзаж при хорошей погоде только выиграет.

— Ты бывала здесь прежде?

— Нет...

Линн горько пожалела о собственной скрытности. Следовало с самого начала

рассказать шефу правду, но теперь идти на попятный было слишком поздно...

Норман промолчал. Еще минут пятнадцать они побродили поддеревьями. Плотная

пелена туч расступаться не желала, и наконец Норман повернул к дому. Сегодня им

предстояло вернуться в Эдинбург, путь был неблизкий, а при такой погоде, чем раньше

уедешь, тем оно лучше.

— Что ты поделывала вчера? — небрежно осведомился Норман, подходя к дому.

— Это когда? — не поняла Линн.

Неужели шеф забыл: они вдвоем ездили в город, обновили ее гардероб, а затем

катались по окрестностям.

— Да вернувшись домой.

— Ничего особенного, — уклончиво отозвалась Линн. — А что?

— Я тебя искал. Мне нужен был один документ... но дело терпит.

У парадного входа стоял джин владельца усадьбы. Хорошо, что к ужину мы не

останемся, облегченно вздохнула Линн. Реймонд, чего доброго, опять принялся бы

ухаживать, а ей очень не хотелось лгать, обещая новую встречу.

В холле их дожидался Реймонд собственной персоной: он проглядывал почту и

недовольно хмурился.

34

— Хорошо прогулялись? — осведомился он, оглядываясь на вошедших.

Линн уже сняла дождевик и теперь переобувалась в туфли, предусмотрительно

оставленные у двери.

— Дождь того и гляди польет в полную силу, — ответил Норман. — Нам пора в

обратный путь.

— Как, уже? И чаю на дорожку не выпьете? Эфи испекла потрясающий пирог с

вишнями... Почему бы не предоставить право решать даме? — И Реймонд вопросительно

взглянул на Линн.

Директор агентства натянуто улыбнулся.

— Потому что дама работает на меня, а я говорю, что нам пора обратно в Эдинбург.

— За три дня столько неотложных дел накопилось! — торопливо пояснила Линн.

— Неужели поедете отсюда прямо в офис? — осведомился Реймонд.

— Разумеется, — подтвердила она, улыбаясь краем губ. — Схожу-ка я наверх за

вещами.

— Тебе помочь? — галантно предложил Реймонд.

— Я справлюсь, — торопливо заверила она, от души надеясь, что бывший поклонник

не станет настаивать, и едва ли не бегом устремилась к лестнице.

До чего странно: прежде, думая о поездке в Корт-хаус, о возвращении к ненавистному

прошлому, Линн полагала, что испытает лишь гнев и горечь. Эти чувства как бы стали

частью ее. Она страшилась встречи с Реймондом, думала, что вновь окажется во власти

былого. Но ничего подобного не случилось. При виде Корт-хауса она ощутила легкую

грусть, не более того. А Реймонд... Ну, на Реймонда даже обижаться глупо!

Так что внезапный интерес Монкфорда-младшего нисколько ее не встревожил. Скорее,

раздосадовал. К чему захламлять жизнь осколками прошлого?

Полчаса спустя Линн, с сумкой через плечо, спустилась в холл. Норман беседовал о

чем-то с хозяином дома. Шефу явно не терпелось уехать. При появлении секретарши он

подхватил с полу портплед и многозначительно взглянул в сторону двери. Реймонд ровным

счетом ничего не заметил и продолжал разливаться соловьем: дескать, на будущей неделе он

вернется в Эдинбург, сразу же позвонит и договорится о встрече. Скажем, в ресторане

отеля...

Увидев Линн, Реймонд прервал фразу на полуслове и воскликнул, обращаясь уже к

молодой женщине:

— А с тобой мы увидимся очень скоро!

Он церемонно поднес к губам ее руку, и Линн заставила себя вежливо улыбнуться.

Монкфорд-младший всегда любил эффектные жесты. Прежде рыцарственная галантность

поклонника сводила ее с ума. Сейчас — раздражала.

— Ну, пойдем? — позвал Норман, отбирая у Линн сумку.

— Меня от этого типа тошнит, — заметил он уже в машине, когда Корт-хаус растаял

вдали.

— Почему?

Линн твердо вознамерилась выступить в роли миротворца. Раз уж шефу предстоит

работать с Реймондом в тесном сотрудничестве, лучше бы ему заранее научиться

терпимости.

— А ты как думаешь? — саркастически отозвался он. — Вчера вечером бедняга лишь с

превеликим трудом заставил себя сосредоточиться на переговорах. Видно, что работа в

любой форме для него столь же желательна, как приступ гриппа.

— Должно быть, происхождение сказывается, — примирительно ответила Линн, и шеф

угрюмо нахмурился. — Не его вина, что с детства привык к роскоши и безделью... Ты

помнишь, как выезжать на автостраду, или свериться с картой?

— Соображу как-нибудь.

35

В наступившей тишине Линн прокручивала в памяти события последних трех дней. До

чего приятно было сознавать, что все кончено... Впрочем, испытание оказалось не таким уж

и тяжким.

— А у тебя какие впечатления? — полюбопытствовал Норман, сворачивая с

проселочной дороги на шоссе.

— Ты о чем? — не поняла Линн.

Ливень хлынул сплошным потоком, шум дождя заглушал все прочие звуки, так что она

ощущала себя в машине, словно в коконе, вне пространства и времени. Норман