Мелодия для саксофона

— Меня зовут Мирослава. Антонина Георгиевна, узнав, что я еду в Волчеморск, попросила завезти вам подарки, — не моргнув глазом, соврала Мирослава.

— Ах, вы от Тонечки, — произнес радостный голос, и дверь открылась.

На пороге стояла симпатичная дама в бигуди, в голубом халате и босая. На вид Волгина дала бы ей лет пятьдесят. Но если это Тарасова, то ей должно быть значительно больше.

— Вы Капитолина Ивановна? — на всякий случай уточнила Мирослава.

— Она самая, — улыбнулась хозяйка и спросила: — А что, не похожа?

— Так я же вас в лицо не знаю…

— Но приняли за молодуху, — рассмеялась Тарасова.

Сомнения Мирославы явно польстили ей.

— Проходите на кухню, — сказала она, — я как раз собралась варить кофе.

Мирослава кофе не любила, но информировать об этом хозяйку она не собиралась.

Коридор до самой кухни был застелен толстым ковром. Именно поэтому Мирослава и не слышала шагов Тарасовой, подошедшей к двери.

Пока Тарасова скрывалась где-то в глубинах своей квартиры, она успела выложить на стол купленные в супермаркете подарки, привезённые якобы от Антонины Бессоновой.

— О! — радостно воскликнула появившаяся Капитолина Ивановна, всплеснув при этом руками. — Тонечка, как всегда, постаралась, — проговорила она, — знает мои вкусы и не упускает возможности порадовать меня.

Тарасова дипломатично умолчала о том, что привезённые конфеты продаются и в их городе.

Мирослава оценила деликатность хозяйки дома и с интересом взглянула на её распущенные волосы, крупными волнами падающие на плечи.

— Это не парик, — улыбнулась хозяйка.

— Я догадалась, — улыбнулась в ответ Мирослава, не забывшая, что женщина встретила её в бигуди.

— Хотя, конечно, подкрашиваю, — призналась Тарасова, — и, сами видели, на бигуди накручиваю. — И добавила немного грустно: — Лет-то мне уже много.

— Дело не в годах, — заметила Волгина.

— Тут вы совершенно правы, — охотно подхватила Капитолина Ивановна, — иные и в двадцать лет выглядят рыхлыми старичками, а кое-кто, — она кокетливо подмигнула, — и в семьдесят, как огурчик. Или огурчиха? Как правильно? — Капитолина Ивановна покатилась со смеху.

— Думаю, сойдут оба варианта, — рассмеялась вместе с ней Мирослава.

Но вот Тарасова стала серьёзной и спросила:

— Как там Тонечка?

— Неважно, — честно ответила Волгина, — сами понимаете, какое горе.

— Да, — закивала Капитолина Ивановна, — жаль Екатерину Терентьевну. Ей бы жить ещё и жить. И самое главное, не болела она никогда! Мы с ней время от времени созванивались, и я порой жаловалась, мол, тут кольнуло, там ёкнуло, а она мне: «Отставить разговорчики! На завтрак есть овсянку с сухофруктами, гулять и купаться в море! А на болячки наплевать!»

— И как совет помогал?

— Судя по моему внешнему виду, обманувшему вас, вполне, — улыбнулась Тарасова.

— А вот Аркадий Семёнович, видимо, советов тёщи не слушал, — начала поворачивать разговор в нужную ей сторону Мирослава.

— Да, Аркаша не любит придерживаться здорового образа жизни. Только если кто за ним присматривает. А кому присматривать-то? Тонечке некогда, Инесса вся в своих романтических отношениях, а Дениске больно надо, за ним самим кто бы присмотрел.

— Так Екатерина Терентьевна как раз и собиралась для этого переехать жить к дочери.

— К Тонечке? — удивилась Капитолина Ивановна.

— Да.

— Но у них же тогда стало бы тесно…

— Инесса же с Глебом собирались жить в квартире бабушки. А Екатерина Терентьевна с зятем и дочерью.

— Ах, вот оно как, — задумчиво проговорила Капитолина Ивановна и добавила: — А мне девочки ничего об этом не говорили.

Мирослава догадалась, что под «девочками» Капитолина Ивановна подразумевала Екатерину Терентьевну, Антонину Георгиевну и Инессу.

— Значит, не успела она, — тем временем проговорила Тарасова, — и остался Аркаша наш без присмотра.

По тому, как Тарасова, упомянув Аркадия, не вспомнила оставшегося без присмотра двоюродного внука Дениса, Мирослава догадалась, что Капитолина Ивановна племянника обожала.

— Да, такое вот несчастье, — согласилась Мирослава и опять перевела разговор на Аркадия: — Тоня говорила, что Аркадий Семёнович всегда у вас останавливался, когда приезжал в Волчеморск.

— Всегда, — с готовностью подтвердила Тарасова, — а тут на тебе! В гостиницу заселился. Хотя, — тотчас начала она оправдывать племянника, — меня ведь в то время дома не было.

— А где вы были?

— К дочке уезжала! Внучка приболела, доча позвонила, и я в сумку побросала самое необходимое и бегом на автобус. В тот же день у них была. А Аркаше я перед отъездом позвонила. Сказала, что ключи от квартиры у Шляхтиных. Это мои соседи, — пояснила она, — Клары-то сейчас нет, она на гастролях. А Федя дома. Ключи взял и обещал передать Аркадию по первому требованию.

— Аркадий, наверное, забыл про ваш звонок. Знаете, как это иногда бывает, в одно ухо влетело, в другое вылетело. Тем более, он человек творческий.