Мелодия звёзд

Он защекотал ее бок.

– Что?

Нев захихикала:

– Хвааатит.

– Что хватит?

– Щекотать меня, – говорила она между взрывами смеха.

– А, это. – Джефф улыбнулся ей. – Ладно. Больше не буду. – И он действительно остановился.

Я смотрела на них и видела любящего отца, но потом вдруг вспомнила, как жестоко он поступил по отношению к Моне, и мое сочувствие угасло, словно заключительные ноты песни.

– Приятного вечера, дамы, – сказал он нам, прежде чем проводить своих детей в мой любимый ресторан.

Меня взбесило то, что мама поделилась этим с ним. Это было наше место.

Нож в моей спине прокрутили еще разок.

Когда мы вернулись в машину, мама спросила:

– Вы с Теном поссорились?

Я повернулась к ней лицом.

– Ну же, детка. Я не вчера родилась.

– Я не хочу об этом говорить.

Выезжая с парковки, мама тихонько цокнула языком, потому что вообразила себе, что моя холодность вызвана романтической ссорой.

На полпути к дому я решила выложить все начистоту. Если я буду держать это все в себе, оно загноится.

– Ты когда-нибудь собиралась сказать мне, что Тен и Нев – дети Моны Стоун?

Мама так сильно нажала на тормоза, что ремень безопасности впился мне в грудь. Все прежнее веселье исчезло с ее лица. Ямочек больше нет. Больше никаких улыбок. Больше никаких блестящих глаз. Только сжатая челюсть и еще более жесткий взгляд.

23. Разрушение идолов

В итоге мы сели в кафе йогуртов «Молочная фея». В это время здесь очень тихо, но мама все равно выбрала столик в самом дальнем углу. Мне не хотелось замороженного йогурта, но я все равно ела его. Он падал в мой желудок, как холодный липкий цемент.

– Джефф не хотел, чтобы я говорила о его личной жизни.

– Но я же твоя дочь. Я хожу в одну школу с Теном. – Я накручивала холодный йогурт на ложку. – Я просто чувствую себя обманутой.

– Как ты узнала?

Мои щеки вспыхнули. Я не собиралась устраивать маме спектакль с детальным разъяснением событий встречи выпускников, но рассказала ей, как на танцах заиграла песня Моны, и Тен вышел из себя.

– В конце концов я догадалась.

Мама вздохнула, отложила свою пластиковую ложку, затем потянулась через стол, чтобы взять меня за руку.

– Мона бросила его. Это нормально, что он злится.

Я вырвала свою руку из ее.

– Перестань говорить, что она их бросила! Это Джефф выкинул ее из их жизни.

Мамино лицо вдруг стало выглядеть строже.

– Ты была там, Энджела?

Я вздрогнула.

– Ты была с ними, когда они решили развестись?

– Нет. – Я чуть приподняла подбородок. – Значит, и тебя там не было.

– Да, это правда. Но я прожила намного больше лет, чем ты, и позволь мне сказать тебе, что развод никогда не бывает черно-белым. Всегда есть оттенки серого. Много оттенков.

– Откуда тебе знать? Ты же никогда не разводилась.

Мама уставилась на гору шоколадного замороженного йогурта.

– Я подала на развод за пару часов до смерти твоего отца.

Мурашки пошли по моим голым рукам.

– Что?

– У нас не было счастливого брака.

– Я думала, ты любила его.

Мама подняла голову.

– Я действительно любила его. Пока он не начал пить.

Ее глаза заблестели.

– Он вел себя не очень хорошо, когда пил. Я сказала ему, что, если он не перестанет, я возьму тебя, и мы уйдем от него. На что он ответил… – Она промокнула салфеткой внутренние уголки глаз. – Он ответил… «ладно».

Все нежные образы отца с матерью, которые я рисовала в своем воображении, исчезли в дыму.

– Он даже не попытался остановить нас, поэтому я позвонила ему и сообщила, что подала на развод, и он сказал, что подпишет бумаги, после этого я не слышала о нем. – Мамин голос стал таким тихим, что я едва слышала ее. – В ту ночь позвонил полицейский. Сказал, что твой папа попал в аварию. – Она прерывисто выдохнула. – Проехал на красный свет. – Она сделала еще один вдох. – Столкнулся с грузовиком. – Еще один вдох. – Погиб мгновенно. – Ее грудь застыла, как будто она полностью выдохнула весь воздух из своих легких.

Как мы перешли от разговора о Моне и Джеффе к маме и папе?

– Я думала… Я думала… – Но все, что я когда-либо думала о них, было неправильно, неправильно и еще раз неправильно.

Моя жизнь трещала и распадалась на куски удар за ударом сердца.

– Несчастный случай произошел по вине отца? – еле выговорила я. Эта часть маминого рассказа казалась такой незначительной по сравнению со всем остальным.

Мама кивнула, перекатывая кончик бумажной салфетки между пальцами.

– В его крови было столько алкоголя, что страховая компания отказалась выплачивать страховку.

Между нами повисла тишина.

– Я боготворила его, – наконец прошептала я.

Мама грустно улыбнулась мне. Я обхватила себя руками.

– Я чувствую себя так глупо прямо сейчас.

– Нет. – Мама придвинула свой стул поближе к моему и обвила руки вокруг моей сгорбленной спины, затем уткнулась подбородком в мою шею. – Не надо чувствовать себя так.

– Почему? – Почему ты скрывала это от меня? Почему ты говоришь мне об этом сейчас?

Я не озвучила эти вопросы, но мама все поняла. Она всегда все понимает. Я почувствовала себя еще глупее, потому что я-то никогда не понимала ее.