Меню Желаний

Однажды, я ехала на велосипеде по проселочной дороге. Было начало лета. Но белые ночи еще не наступили. Стало темнеть. По бокам от дороги рос лес. До деревни оставалось совсем немного, каких- то пару поворотов. И тут – я подумала: А вдруг вместо деревни я приеду к озеру. Лесному, чистому, большому и глубокому с белыми водяными лилиями. Я очень захотела его увидеть. Я ехала, а все мои мысли были об этом озере, я так ярко представляла его темную, зыбкую, пахнущую водорослями воду, над которой зависали голубые прозрачные с тонкими, словно стеклянными крылышками стрекозы. Может быть, я не заметила, как свернула с дороги, но тропинка становилась все уже, повеяло свежестью, сыростью и сразу за очередным поворотом перед моими глазами возникло это озеро, совершенно таким, как я его представляла. Хотя одно отличие было. На его берегу, находился каменный коттедж, стилизованный под средневековый замок, с башенками, балконами, узкими витражными окошками. Во всех окнах горел свет. Я оставила велосипед в траве под березой и захотела подойти поближе. Я заметила, что ограды вокруг нет, а дверь настежь открыта, и оттуда слышится тихая, печальная мелодия. Тропинка, ведущая к замку, обрамлена пышными кустами персидской сирени разного цвета. Там была и белая, и лимонно-желтая и фиалковая и темно фиолетовая, красновато-розовая и даже голубая. Этот аромат я помню до сих пор. От него даже немного закружилась голова. И так подойдя вплотную к замку, я заглянула в окно и увидела людей в темных старинных одеждах, это было похоже на маскарад. Мне стало так любопытно, что я осмелилась войти, тем более двери были открыты. И я чувствовала, что меня там ждут. Оказавшись в доме, я поняла, что он значительно больше, чем казался снаружи. Множество извилистых коридоров, с дверьми, на стенах горели свечи. Первое, что поразило меня, как только я оказалась внутри, это холод, казалось, он въелся в самые стены, всё вокруг пахло этим ужасным потусторонним холодом. Хотя на улице было уже по- летнему тепло, здесь мрачно царствовал холод. Я обратила внимание, что в прихожей горит камин, сидящая рядом с ним на низенькой скамеечке старушка, кутаясь в шаль, то и дело подбрасывает в огонь поленья, они с треском сгорают в алом пламени, но оно не греет. Странный негреющий огонь зачем-то нужно поддерживать, и старушка с важным и строгим лицом, зябко кутаясь в свою шаль, всё подбрасывает новые поленья. Пламя освещает её морщинистое лицо, почти касается костлявых немного крючковатых пальцев, и кажется, что она прядёт из холодного пламени огненные нити прошедшего иль будущего. Я вся продрогла, от моего дыхания, как при морозе, шёл пар. Какая-то молодая женщина с добрыми печальными глазами, неслышно подойдя с боку, протянула мне меховую накидку. Я взяла её из почти ледяных рук, хотела поблагодарить, но она поднесла палец к своим посиневшим от холода губам с молчаливой просьбой не нарушать царящий вокруг покой. Вверх вела огромная винтовая лестница с позолоченными перилами. У всех людей, а их было довольно много в этом огромном и холодном замке, были грустные лица, они молча ходили, опустив глаза. Музыка доносилась сверху, и я подумала, что все действие происходит именно там, и может эта странная костюмированная вечеринка с непонятными пока мне правилами. Я в своем спортивном костюме и белой меховой накидке не совсем соответствовала окружению, но все же любопытство оказалось сильнее, и я решительно поднялась наверх. И очутилась в большом просторном зале. К моему удивлению он был абсолютно пуст. Здесь было тоже холодно, но чуть-чуть теплее, чем внизу. Паркет начищен до блеска, в нем отражались хрустальные люстры с тысячей свечей. Одна стена была зеркальной, на другой висели картины, с совершенно различными сюжетами. Здесь были изображения людей, животных, живописные пейзажи, другие замки, сцены сражений и пиршеств. Одна картина особенно привлекла мое внимание. На ней была изображена тропинка с кустами разноцветной сирени, ведущая к озеру, на котором белели водяные лилии. Я подошла поближе, чтобы получше рассмотреть ее. Картина казалась необыкновенно живой, вот и береза, под которой я оставила велосипед… а вот и он сам, мой темно-оранжевый, почти новенький велик.

Она замерла. Музыки уже не слышно. Только легкий запах сирени. Она дотронулась рукой до ветки на картине и почувствовала, что картина движется. За ней была потайная дверь, она наклонилась, чтобы втиснуться в проход и очутилась в комнатке с большой кроватью посередине с кружевным белым пологом над ней. Окон не было. Лишь канделябр с большой восковой свечей стоял на прикроватном столике.