Ментовский вояж

Небольшое географическое отступление. На новой планете имелось два огромных океана, разделенные двумя парами крупных континентов. Конфигурация всех четырех континентов резко отличалась от привычных нам силуэтов материков Земли-матушки, а размеры колебались в пределах примерно от 45 до 20 миллионов квадратных километров. На планете не оказалось столь огромного сверхконтинента, как земная Евразия, раскинувшаяся на полмира, зато имелся некий аналог Антарктиды в виде скованного льдами небольшого архипелага на Южном полюсе.

Распахнув свои объятия, чужеземный океан не спешил радовать землян хорошей погодой. Почти трое суток подряд стихия нещадно трепала незваного гостя, пока, наконец, волнение слегка не утихло.

За эти трое суток пришли в себя все те, кто мучился морской болезнью, в том числе и Валерий. За это время шестеро бессменных вахтенных, не страдавших морской болезнью, устали так, словно целый месяц отпахали в каменоломнях. Монотонные вахты и сон урывками вымотали даже относительно молодых Алексея Васнецова и Николая, не говоря уже о двух пенсионерах в возрасте за шестьдесят каждый.

Выдохлась и всегда энергичная и внешне спортивная Ольга, любительница почесать языком и поспорить по поводу и без повода. Где-то на третьи сутки девушка впала в какую-то прострацию, без слов, словно на автомате выполняла все команды и распоряжения. Северьянов, который отстоял несколько вахт в паре с каждым из новичков, в том числе и с Ольгой, обеспокоился и дал девушке сутки отдыха. Вместо Ольги на вахту заступил Павел Павлович, сравнительно быстро оправившийся от морской болезни.

– Эх, красотища, – с тяжелым вздохом произнес Алексей Федорович, наблюдая за полетом небольшой стайки местных летучих рыб. Набрав скорость, эти увесистые «торпеды» выскакивали из-под воды и, расправив огромные плавники, несколько секунд планировали над поверхностью моря. Исчерпав инерцию свободного полета, снова ныряли в воду, поднимая фонтаны брызг. – Что скажешь, Олег?

– Что скажу? Еда мимо носится, а мы и не чешемся, – в отличие от созерцательно настроенного пенсионера, Васнецов-старший смотрел на представителей морской фауны исключительно с практической точки зрения. Если видел какую-нибудь рыбину, то сразу же представлял ее на разделочной доске и старался поскорее воплотить в жизнь задуманное. – Лешка, неси спиннинги, да побыстрее!

– Что, рыбалка намечается? – из люка высунулась осунувшаяся и помятая физиономия Валерия. – Мужики, что за дела? Почему меня не позвали?

– Возьми страховочный фал и поднимайся наверх, – отозвался Олег. – И скажи женщинам, чтобы готовили сковородки.

– Федорыч, не желаешь махнуть пару раз? – спустя минуту поинтересовался Васнецов-старший, придирчиво осматривая стальной поводок. – Валерка, ну где ты там возишься?

– Не, Олежа, сегодня я пас, – грустно улыбнулся пенсионер. – Подустал я чего-то за последние дни, сердечко вот стало побаливать.

– Так, Алексей Федорович, с сердцем шутить нельзя… Давай, спускайся вниз и ложись отдыхать, – услыхав, что у товарища появились проблемы с самочувствием, Олег сразу же протянул свой спиннинг сыну. – Держи, Лешка, инструмент, а я встану за штурвал.

Известие, что одному из команды неожиданно стало плохо, моментально взбудоражило весь экипаж. Не на шутку встревожившиеся мужики тотчас собрались в салоне, где Кристина и Ольга хлопотали вокруг лежавшего на диване пенсионера.

Обе медсестры, похоже, перепугались больше всех остальных, так как на борту «Пингвина» не имелось никакой специализированной медицинской аппаратуры. Все медикаменты, что нашлись на корабле – скромная по запасам лекарств аптечка, наполовину наполненная продукцией китайских фармацевтов – не могли реально помочь человеку в случае инфаркта или, например, инсульта. А у Алексея Федоровича, по мнению девушек, как раз наблюдалось предынфарктное состояние, чреватое, сами понимаете, какими последствиями.

Выслушав предварительный вердикт медиков, Северьянов первым делом велел немедленно перенести пенсионера в свою каюту. Затем, после небольшого совещания с коллективом, бывший пограничник освободил девушек и от несения вахт и от всех прочих работ на судне. С этого момента Кристине и Ольге вменялась лишь одна служебная обязанность – заботиться о здоровье Алексея Федоровича и попытаться сотворить небольшое чудо.

Следующие двадцать четыре часа пролетели в непрерывной тревоге, так как состояние пенсионера оставалось стабильно… непонятным. Обе медсестры ни на шаг не отходили от пациента, но без ЭКГ и прочих современных технологий не могли ни подтвердить, ни опровергнуть предварительный диагноз, ими же самими и поставленный. В этой ситуации радовало лишь одно – время шло, а Алексей Федорович не жаловался на боли в сердце, и, вообще, на ухудшение самочувствия в целом.

На седьмые сутки плаванья по чужеземному океану стихия взялась за землян всерьез. С раннего утра небо заволокло темными тучами, устойчивый восточный пассат сменился порывами сильного юго-восточного ветра, волнение моря достигло шести-семи баллов.