Ментовский вояж

Ближе к полудню раскатистой канонадой загромыхал гром, в небе засверкали яркие молнии, и нависшие над морем свинцовые тучи обрушили на катамаран сплошную стену дождя. Видимость упала до нескольких десятков метров, что, впрочем, уже не имело никакого значения, ибо вокруг «Пингвина» вздымались четырех– и пятиметровые волны.

Не желая испытывать судьбу, сразу же после начала шторма Артем вновь убрал парус и запустил оба двигателя. Северьянову очень не хотелось сжигать невосполнимый запас солярки, но в противном случае существовала опасность быть развернутым бортом к волне.

Оказавшись же бортом к волне, маленький корабль рисковал опрокинуться, что в конечном итоге означало неминуемую гибель для его экипажа. Конечно, благодаря наличию пары герметичных корпусов катамаран может сравнительно долго держаться на плаву, дрейфуя кверху килем, но рано или поздно океан все равно утянет его на дно. Но сначала стихия убьет людей, запертых в корпусах-ловушках без шансов на спасение извне. Поэтому проще пожертвовать топливом, которого жалко до слез, и остаться в живых, чем пожадничать и проиграть борьбу с чужеземным океаном.

Шторм продолжался всю ночь, и на следующий день достиг силы самого натурального урагана. Косой дождь лил, как из ведра, куда ни глянь, везде и всюду виднелись огромные волны высотой в шесть-семь метров, периодически накрывавшие «Пингвин» шипящими пенящимися гребнями.

Корабль качало так, что земляне были вынуждены передвигаться по салону ползком, а вахтенные привязывались с помощью фалов к поручням, чтобы не оказаться смытыми за борт. Несмотря на герметичность катамарана в целом, вода нашла лазейки, проникла и в рубку и в оба корпуса, залив каюту капитана и койки в одном из форпиков.

Двое суток подряд люди не могли толком ни спать, ни есть, перебиваясь сухарями с водой и консервами. Двое суток подряд люди находились в состоянии сильнейшего душевного напряжения, томились в ожидании запредельного крена, с тревогой прислушивались к каждому потрескиванию корпуса корабля… Беда пришла оттуда, откуда ее не ждали.

– Кэп, поднимись наверх! – сквозь свист ветра послышался голос Николая, в открывшийся люк хлынул поток пенящейся воды, ринулся вниз по ступенькам, растекаясь по палубе. – Тьфу ты, черт, не успел закрыть!

– Что стряслось?! – чтобы перекричать свист ветра и шум шторма, Артем был вынужден склониться к самому уху своего товарища.

– Вон, глянь на экран! – ответил Николай, кивая в сторону радара. – Мне кажется, что это земля!

– Ага, похоже на то! – согласился бывший пограничник, разглядывая зеленую полоску на мониторе. – Давно заметили?!

– Минут пять назад! – прокричал Сан Саныч, оглядываясь на набегающую с кормы волну. – Внимание! Сейчас снова накроет!

– Кэп, у меня скоро жабры вырастут! – спустя минуту пожаловался Николай, выплевывая изо рта соленую морскую воду. – Опять за шиворот хлестануло!

– Терпи, казак, атаманом станешь! – улыбнулся в ответ Сан Саныч. Прапорщик-пенсионер исправно тянул лямку вахт наравне с остальными мужчинами и чувствовал себя помолодевшим лет этак на тридцать. – Что будем делать, Артем?

– А что тут сделаешь?! – пожал плечами Северьянов, прикидывая, насколько велик обнаруженный радаром остров. – Попробуем обойти с зюйда, если получится!

Обойти, к сожалению, не получилось – не хватило знания здешних вод, свободы маневра и банального везения. Небольшой островок прямо по курсу возник неожиданно, вынырнул из темноты словно призрак. Даже не островок, а нагромождение скал, принимавших на себя всю мощь океанского прибоя. Прибой яростно набрасывался на эти скалы, и казалось, что океан вот-вот поглотит их, но раз за разом волны отступали назад, оставляя за собой лишь клочья белой пены.

– Все, амба нам! – выругался бывший пограничник, с запозданием сообразив, что стихия неумолимо влечет катамаран прямиком к маленькому островку. Дизеля работали на всю катушку, но их мощностей явно не хватало, чтобы вырваться из ловушки, уготованной коварным прибоем вкупе с ураганным ветром. Мозг лихорадочно искал варианты, чтобы избежать столкновения, и не находил ни одного спасительного сценария. – Сан Саныч, пусти меня к штурвалу! Николай, иди вниз и прикажи всем готовиться к столкновению!

– Артем, ты что удумал?! Это же чистое самоубийство! – прапорщик-пенсионер, как оказалось, имел весьма смутное представление о серфинге. Поэтому просто не понял сути задуманного капитаном маневра. А маневр и вправду попахивал самоубийством, ибо «Пингвин» – не легкая доска для серфинга, а сравнительно тяжелая и неуклюжая конструкция.

– Извини, Саныч, нету времени, чтобы объяснять! – Северьянов переключил тумблеры, переводя двигатели в режим «самый полный». Крутанул штурвал, всматриваясь в темноту в ожидании наката очередного вала. – Если выживем, то сам все поймешь! Держись!!!