Ментовский вояж

– Я не собираюсь ругаться, – буркнул я, прикидывая, сколько человек останется в моей группе. – Чтобы установить контакт с военачальниками на Дайяре, тебе понадобится переводчик… Радруф вполне сносно говорит на русском, а Вуриз обладает в своем обществе сильным авторитетом. Короче, берите их обоих вместе с охраной.

– Вообще-то, в качестве переводчика я рассчитывал на твою Марину, – хмыкнул Варнаков и, нарвавшись на мой тяжелый взгляд, поднял ладони вверх. – Все, все, не прав, осознал, каюсь, больше не буду.

– Пойду, сообщу иржикам, а вы разыщите Петровича – без него на танкере делать нечего, – вздохнув, я направился на выход из центрального поста. По возвращении с берега майор Рачко традиционно исчез в направлении кормовых отсеков, и где его найти, не знал ни один из моих оперов.

Радруф, как и ожидалось, сразу же воспротивился моему решению, апеллируя к приказу Тармода.

Пришлось тратить время, объясняя младшему командиру, что приказы начальства идут вразрез с тактической обстановкой, а если наша подлодка не вмешается, то американцы наворотят дел. Черт знает, сколько народа собралось на борту «Эксплорера», и чем они вооружены. Хорошо, если лишь легким стрелковым оружием, без «граников» и ПТУРов. А чтобы Радруфа не посетили мысли совершить харакири (кто знает, может у иржиков практикуется подобный обычай), чуть позднее капитан-лейтенант Великанов организует сеанс связи с «сэром индейцем», который гарантированно отменит свой предыдущий приказ.

Спустя пару часов, стоя на палубе «Минданао-3», мы грустными взглядами провожали быстро удалявшуюся субмарину. Мы в данном случае, это моя группа из четырех человек, Марина, Альберт Петрович и пятерка морских солдат Дайяра, которых мне все-таки навязал Вуриз. Сам академ-механик остался на борту «Смоленска», нервничая в ожидании схватки с огромным белым кораблем, который разогнал у берегов метрополии целую флотилию береговой обороны.

– От берега идет лодка, – по-английски произнес Серхио Акино, капитан танкера, не покинувший свой корабль во время демонстративного уничтожения барка. – На лодке нет ни одного из моих матросов.

– Вряд ли они жаждут возвращения на борт твоего судна, – по-русски проворчал бывший кэгэбэшник, поднимая бинокль. – Это северокорейские солдаты, полтора десятка человек.

– Мы не сможем выйти в море без экипажа, – заявил Акино, наградив Петровича крайне неприязненным взглядом.

– Твой экипаж давно плюнул на море и на этот корабль, – бывший «дед» с легкостью перешел на язык Барэма и Бенбоу. – На их месте я бы поступил точно так же – жизнь дороже, а приключений на седалище в этом мире можно найти за любым кустом.

Капитан «Минданао-3» предпочел промолчать, признавая правоту Петровича – сбежавшие филиппинские моряки бесследно растворились в многолюдном индонезийском кластере, словно сахар в горячем чае. Искать беглецов не имело смысла, поэтому Варнаков попросил Ким Ир Чона помочь с комплектованием нового экипажа. Генерал Симатупанг, в свою очередь, пообещал выделить продовольствие, из расчета на месячное плаванье двадцати человек.

Моторный катер пристал к борту танкера, и на палубу один за другим поднялись тринадцать северокорейских военнослужащих. Во главе с полковником Хван Ду Сеном, который уже традиционно приветствовал нас на русском.

– Старший лейтенант Пак Хен Сок – первоклассный радист, – Хван Ду Сен представил одного их вновь прибывших – офицера с рацией за спиной. Подчиненные полковника тем временем в темпе поднимали на борт ящики, в которых находились два ДШК и парочка пусковых установок ПТРК незнакомого мне образца. С боекомплектом, разумеется. – В его группе девять солдат, хорошо разбирающихся в двигателях и электротехнике.

– Спецназ? – окинув работящих «механиков» наметанным взглядом профессионала, тотчас поинтересовался Альберт Петрович.

– Да, генерал Ким Ир Чон распорядился прикомандировать к вам бойцов спецсил, – утвердительно кивнул северокореец. – Большинство солдат понимает русский язык, но говорят не все – мало практики… Старший лейтенант Пак Хен Сок, сколько вам лет?

– Мне двадцать восемь лет, товарищ полковник, – вытянувшись по стойке «смирно», по-русски произнес офицер. Было заметно, что он тщательно подбирает слова, стараясь не оконфузиться в присутствии своего начальника.

– Сработаемся, – резюмировал бывший кэгэбэшник. – Майор Рачко, старпом, боцман и старший механик в одном лице… Прошу за мной, товарищи, я покажу, где лучше всего установить пулеметы и пусковые.

Капитан Акино ушел с палубы вместе с бойцами Пак Хен Сока, а мы разговорились с Хван Ду Сеном. Полковник внимательно выслушал мои соображения насчет перспектив союза землян с иржиками, пообещав обсудить тему со своим патроном. Выйдя из подполья, если так можно выразиться, северокорейцы установили радиосвязь со штабом нашей Конфедерации, с несколькими кластерами землян и сейчас вникали в расклад сил за пределами их острова. Остров, кстати говоря, уже переименовали, назвав его Землей Освобожденных народов.