Читаем Мерперт Н.Я. Из прошлого: далекого и близкого. Мемуары археолога полностью

Забегая же вперед, с тяжелым сердцем сообщу, что самолет вырвался из зоны защитного огня, на перегоне к Рыбинску догнал другой санитарный эшелон и разбомбил его, разрушив и часть железнодорожного пути. Там было значительное число жертв. Нас предупредили, что в связи с этой катастрофой, наш эшелон задержится в Бежецке на несколько часов. Часы эти потянулись бесконечно медленно, все глядели на небо и прислушивались: ждали новых налетов. С проходившей дрезины сообщили, что разрушение пути впереди нас довольно серьезно, но ночью, возможно, ликвидируют. Но пришла ночь и никаких сдвигов. Никто не спал. Стояло почти полное молчание. Утра ждали как Страшного суда. И вдруг радостный крик: «Ребята! Да это туман!». И впрямь: утро давно наступило, но поезд стоял, окутанный густым туманом. Наконец двинулись, и туман, покрыв нас спасительной пеленой, сохранялся до самого Рыбинска, где госпиталь располагался на территории авиазавода.

В Рыбинске госпиталь был еще более благоустроен, чем в Валдае, здесь коек хватало всем, раны наши подверглись очередной обработке, столь же тщательной и умелой, а персонал был также внимателен и неутомим. Через три дня мы отбыли в Ярославль — на сей раз без приключений. И лишь значительно позже из сообщения наших информационных органов узнали, что немцы сообщили о бомбардировке Рыбинского авиационного завода, выведшей его из строя. Опровергая это сообщение, ТАСС указало, что завод этот давно эвакуирован, а бомбардировке подвергся военный госпиталь, имевший все необходимые опознавательные знаки и находящийся под охраной международной конвенции. Так что вторично за одну неделю по Господней милости мы избегли вполне реальной угрозы.

Путь до Ярославля прошел спокойно. Провели мы там, как и в Рыбинске три дня, а в первых числах ноября двинулись в Сибирь. На сей раз уже не в теплушках, а в нормальных пассажирских вагонах, с продолжающимися процедурами и даже с библиотекой, шахматами и радио (в последнем не уверен, мог спутать). Пахнуло мирной жизнью: за Уралом стояли уже освещенные деревни (от которых мы успели отвыкнуть), а на редких остановках возникали традиционные станционные базарчики. В самих вагонах сняли затемнения с окон, поразительная природа Зауралья стала доступной и при дневном освещении, и ночью: небо почти всю дорогу оставалось чистым, степь, отроги гор, лесные массивы сменяли друг друга, создавали фантастические пейзажи, и никакие самолеты и прочие вклинения человеческих «благодеяний» не могли бы их нарушить. Ехали долго, больше недели. Останавливались, помимо станций «во чистом поле», «ходячие» с удовольствием покидали вагоны, под наблюдением, конечно, но без решительных запретов. Вообще, и с медицинским, и с поездным персоналом устанавливались самые дружеские отношения, взаимопонимание и симпатия, а главное — спокойствие — волшебное понятие, которое большинству из нас еще несколько недель назад представлялось несбыточным.

Пункт назначения поездки долгое время оставался неизвестным, высказывались самые различные предположения, вплоть до Барнаула, Иркутска и даже Читы. Наконец, в середине ноября вопрос разрешился: поезд пришел в Омск.


Омск


С поездом, уже ставшим привычным особым режимом, встреченными в пути людьми было жалко расставаться, но, вместе с тем, большой, по-сибирски прочный, живущий активной жизнью город был следующей ступенью стабильности в нашем существовании.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное