Мерцание «Призрака»: Ангелы Смерти

Синий «кружок» состояния загрузки стал крутиться на экране монитора, от которого у Диллона болели глаза из-за контраста с полумраком кабинки агента Доггерти.

Мэтьюс взял со стола кружку с кофе и поудобнее расположился на офисном кресле. Он сделал два больших глотка, допив своё «американо», в корне отличавшееся от арабики в отеле.

— Так, а вот и наш фургон! — потерев руки, произнёс Сайрус, открыв «галерею» со снимками. — Похоже, у нас есть несколько затемнённый профиль лица водителя этой колымаги, — скопировав изображение профиля мужчины в программу для обработки графических файлов, добавил Доггерти и запустил софт.

— Когда будет готово изображения для поиска по базам? — вытащив из кармана худи таблетницу с необходимыми ему лекарственными препаратами, выданными врачом лазарета, спросил Диллон.

— Скоро, сэр! — достав из-под стола пластиковую бутылочку с водой и протянув её агенту Мэтьюсу, ответил Сайрус.

— Спасибо! — коротко поблагодарил оперативника Диллон и, вскрыв бутылочку с водой, запил лекарства.

— Изображение, конечно же, оставляет желать лучшего, но большего с этого снимка не вытянуть! — поместив изображение профиля в поисковик баз данных: МВБ, ЦРУ, АНБ и ФБР, добавил Доггерти…

Рим

Недопитый холодный чай исчез в сливе кухонной мойки и кружка попала под струю тёплой воды. Оставлять грязную посуду перед работой для Дэмиена являлось нехорошей приметой, хотя, при этом, он не относил себя к суеверным людям, считая подобное поведение невежеством. Однако, многолетний «ритуал» брал своё.

Грилиш поставил кружку в сушилку над мойкой и опустил ручку смесителя. На кухне пахло табачным дымом, а открытое окно не в силах было изменить ситуацию. Духота на улице и отсутствие признаков на какой-либо ветерок, сводили с ума, но привычка Дэмиена к жаркому климату, добавляла ему очков выносливости в общую копилку опыта.

Поздний вечер плавно опускался на «Вечный город». Красочный багрянец на небе пророчил скорое наступление ночи, где среди снов и иллюзий в коротком мгновении кошмара, приходит отрезвление и познание истины. По крайне мере, для Грилиша это было именно так, но всё это, по-прежнему, отдаляло его от скоротечного счастья.

Он прошёл в коридор и, взяв в руки с пола сумку и объёмный пластиковый кейс, покинул квартиру, ставшую для него, своего рода, пристанищем надежды.

Дэмиен закрыл входную дверь на ключ и, по привычке, установил «контрольку». Этот старый, как мир трюк, оставался верным помощником в виде доброго страхового агента, которого в природе никогда не существовало.

Указательный палец правой руки нажал на кнопку открытия магнитного замка двери и Грилиш вышел на улицу из подъезда. Он прошёл несколько шагов и, сняв спортивное купе «Шевроле» с сигнализации, уложил сумку и пластиковый кейс в открывшийся багажник.

Необъяснимая атмосфера покоя, словно, сказочным невидимым туманом окутала его, заставив увидеть прекрасное в будничном.

Дэмиен закрыл багажник и сел на водительское кресло спорткара. Он запустил двигатель, включил фары и загорелась подсветка приборной панели. Лёгкое напряжение перед очередной неизвестностью сковало грудь, напомнив ему о том, что человек несовершенен и склонен к беспокойству.

Пальцы правой руки дотронулись до включения стереосистемы и из динамиков донеслись первые тяжёлые аккорды «хэви-метала».

Мотор спорткара взревел и автомобиль взял с места, собираясь влиться в городской трафик…

Рим. Дворец

Холод анатомички всегда вызывал у «Первого» чувство бесконечности и перед глазами виделась цикличность и хрупкость человеческой жизни. Суперсолдат, как правило, не примерял нечто подобное к себе и своим «братьям по крови», но не мог отрицать очевидность того, что также смертен, как и все люди.

Яркий дневной свет светильников резал его усталые глаза, бегающие среди стен, обложенных плиткой цвета морской волны и чёрного кафеля на полу. Тишина и пустота короткого коридора анатомички окутала «Первого», и он зашёл в секционную, где над телом Сандры заканчивал работу врач лазарета.

Трупный запах ударил суперсолдата в нос, что не очень способствовало процессу переваривания, съеденного не так давно ужина.

— Добрый вечер, мэтр! — подойдя поближе к металлическому столу для патанатомии, произнёс «Первый».

— Добрый вечер! — бросив со звоном на металлический столик медицинские инструменты, сдержано поприветствовал суперсолдата врач. Он стянул с рук окровавленные хирургические перчатки и кинул их в корзину для использованных расходников. Он опустил на гладковыбритый подбородок медицинскую маску и перевёл взгляд на суперсолдата.

Мсье Дюбуа — был хирург от Бога, умевший сшить всё что возможно и невозможно, и это даже вполне хорошо функционировало. Годы, проведённые в центральной Африке в полевом госпитале, пошли ему на пользу, хотя вспоминать он об этом не любил. Постоянные лихорадки, инфекции, нехватка медикаментов и инструментария, способствовали творческому полёту мысли, изобретая велосипед из дерьма и палок.