Мертвая петля

Сало и Зяба переглянулись. Сейчас, когда они стояли рядом, разница в их статусе была очевидна. Непонятно, что связывало Зябу, похожего на одного из представителей многочисленного племени офисных клерков, и Сало, человека с явным криминальным прошлым. Зяба в чистой футболке с готическим рисунком и явно дорогих джинсах смотрелся среди декораций деревенского жилья инородным телом. Он оттолкнул напарника и выскочил вперед.

– Ты что несешь?

– Погоди! – Сало дернул его за футболку. – Я ее помню. На теплоходе крутилась. И на берегу тоже. Я ведь предупреждал хмыря этого: никакой слежки, иначе я ему пацана частями пришлю.

– А мы не от Белковского, мы сами по себе. Дайте мне бинт, чтобы перевязать рану, иначе ничего не расскажу.

Сало хохотнул и, сделав быстрые два шага, приставил пистолет к голове Камаева.

– Сейчас я ему окажу первую медицинскую помощь…

В это время в комнате раздалась трель звонка. Зяба кинулся к столу, уставленному тарелками, и отыскал телефон. Потом поднял руку, призывая Сало к молчанию.

– Что? – спросил он у невидимого собеседника. – Точно? Проверьте еще раз!

Он еще немного помыкал в трубку, как бы соглашаясь с тем, что ему говорили, и нажал отбой.

– Похоже, кинули нас, фуфло подсунули.

– Вот гадство! – Сало сплюнул. – Так и знал. Не нравилась мне эта история сразу. Валить этих надо и ноги делать.

– Сдурел? Это тебе зона – мать родная. А я не подписывался.

– Стойте! – Жанна выставила ладони. – Отпустите нас, мы никому ничего не расскажем. Обещаю!

Ответом ее не удостоили. Она закусила губу. Эти придурки и правда их убьют. Они же на всю голову больные! Уши накрыло ватным облаком, звуки отдалились, голоса спорящих Зябы и Сала двойным эхом отдавались в черепной коробке.

– Я привезу вам настоящие документы, – сказала она, хоть голоса своего не услышала.

Сало и Зяба уставились на нее. В голове щелкнуло, вернулись звуки и цвет. Музыка в телевизоре показалась нестерпимо громкой. Камаев сжал ее руку.

– Ты что несешь?

Жанна встала.

– Если вам нужны документы, я знаю, как их достать. Только сначала дайте мне перевязать его, – кивнула она на Камаева.

Вместо бинтов Сало принес старое вафельное полотенце, застиранное, но вроде чистое. На вопрос об антисептике, хотя бы йоде, громко хохотнул.

– Водка есть? – без всякой надежды спросила Жанна.

– А больше ничего не надо? Продукт на смертника переводить почем зря!

– Зато на суде зачтется, – вырвалось у нее.

– Ты шибко умная, смотрю? – Сало подошел к буфету и вынул бутылку. Скрутил пробку, понюхал, помедлил и все же протянул ей.

Жанна осторожно полила рану, Камаев дернулся, но крик сдержал. Только лицо у него стало совсем каменным и серым. Разорвав полотенце вдоль на две половинки, Жанна туго забинтовала руку. Не зря училась в школе стюардесс оказывать первую медицинскую помощь: пригодилась наука.

– Рассказывай. Где документы собираешься взять? – велел Сало, едва она закончила с перевязкой.

– Документы у Белковского украли, поэтому он вам фальшивку и приготовил. А я знаю, кто это сделал. Про журналистку Штырц слышали?

Сало равнодушно смотрел ей прямо в глаза. В тусклом свете засиженной мухами лампы глубокие борозды на его лице стали еще резче. Зато Зяба дернул плечами, нахмурился.

– А ведь есть такая, – проговорил он задумчиво. – Это она потырила бумаги, что ли? И что, думаешь, она их тебе просто так отдаст?

– Думаю, отдаст. – Жанна постаралась вложить в голос столько уверенности, что позавидовал бы десяток сусликов. – Главное, как попросить.

– Сало, ты сдурел? – Зяба покрутил пальцем у виска. – Ты что, ей веришь? Да она сразу в полицию побежит…

– Не побегу. – Жанна посмотрела прямо в глаза Салу. Тот растянул губы в усмешке, перевел взгляд на Камаева, потом снова посмотрел на нее:

– Понятно. Тут у нас шуры-муры, значит…

Она вспыхнула против воли, опустила голову, чувствуя, как пылают уши. Сало захихикал, положил пистолет на стол, вытер глаза.

– Пургу она гонит, – не сдавался Зяба.

– Не скажи… – Сало подвинул стул и сел. – Что, и правда твой хахаль? – кивнул он на серого от боли Камаева. Тот сидел, привалившись к засаленной спинке дивана.

– Да. Мой. Мы пожениться скоро должны. – Она даже удивилась тому, с какой легкостью далась ей ложь. Воистину – захочешь жить и не так раскорячишься.

Камаев в этот момент сделал горлом глотательное движение. Возможно, хотел что-то сказать. Или возразить? Может, даже перед лицом смерти он не желает числиться ее женихом?

Зяба схватил в руки ее телефон, протянул ей:

– Включи.

Она послушно разблокировала гаджет. Зяба полистал фотографии, потом, видимо, зашел на страницу в соцсетях, хмыкнул. Напел бессмертный хит про стюардессу.

– Глянь, прикол какой, – протянул он телефон подельнику.

Сало посмотрел, перевел тяжелый взгляд на Жанну:

– Жених, говоришь? А где совместные снимки? Туфту решила прогнать?

– Так это… – Ей стало внезапно душно. И запах этого дома – прогорклого жира, плесени, гнилой картошки – заполнил собой легкие, лишив на миг возможности сделать вздох. – Не любит он фотографироваться. Ни в какую.

– Ага. Не любит, значит. Зяба, ну-ка дай сюда телефон этого летчика-налетчика.