Мертвая земля

Главная дверь собора была распахнута настежь; грандиозное пространство, в котором я очутился, переступив порог, поистине не знало себе равных. Вестминстерское аббатство и даже Йоркский собор бледнели перед величием Нориджского кафедрального собора. Хотя в ширину он был невелик, чрезвычайно высокие арочные своды производили удивительное впечатление. Подняв голову, я увидел, что потолки украшают дивной красоты росписи. Однако разрушение не обошло собор стороной. Несколько человек разбирали часовню в одном из боковых приделов; в другом приделе рабочие, вооружившись молотками, пытались разбить на куски пышную гробницу; по всему храму стояли стук и скрежет. В дальнем конце главного нефа по-прежнему возвышалось огромное распятие; витражи в окнах тоже пока были целы, однако можно было не сомневаться: они обречены на уничтожение. Около дальней стены были сооружены шаткие деревянные леса, и рабочие, стоя на них, замазывали фрески белой краской. На память мне пришла церковь в Ветстоуне, тоже лишившаяся своих росписей. Я с удивлением подумал, что был там всего двенадцать дней назад; казалось, с той поры миновала целая вечность.

Поняв, что намерение поразмыслить в тишине и покое мне вряд ли удастся осуществить, я вышел на улицу и вернулся на постоялый двор. Спина моя невыносимо ныла, и я с наслаждением растянулся на мягкой перине. Усталость взяла свое, и вскоре меня сморила дрема. От сна меня пробудили громкий стук в дверь и голос Николаса. Открыв глаза и взглянув в окно, я с удивлением убедился, что солнце уже клонится к закату.

— Который час? — спросил я у Овертона, вошедшего в комнату.

— Скоро шесть.

— Неужели я проспал пять с лишним часов? — изумленно пробормотал я.

— Вероятно, вы нуждались в отдыхе.

— Вот уж точно. Это проклятое дело полностью меня вымотало. Да еще эта чертова жара. И жуткая атмосфера в городе…

— Я вас понимаю, — кивнул Николас. — Ощущение такое, будто мы ходим по острию ножа. Тем не менее ваше поручение я выполнил. Вот он, ордер, повелевающий Маркусу Снокстоубу явиться в суд. На то, чтобы отыскать мирового судью, у нас с Бараком ушло добрых полдня. И все же мы его поймали и заставили выдать нам нужный документ.

— Надеюсь, в разговоре с судьей ты не упомянул имени леди Елизаветы?

— Нет, конечно. Я сказал лишь, что мы расследуем дело Болейна.

— Отлично, Николас.

Овертон извлек из своего кожаного ранца сложенный вчетверо лист бумаги и протянул мне. Я пробежал его глазами и удовлетворенно воскликнул:

— Именно то, что нам нужно! Залог в размере двух фунтов, обеспечивающий присутствие свидетеля. В случае если тот не соизволит явиться, он будет привлечен к ответственности за неуважение к суду. Черт, сейчас мастерская Снокстоуба наверняка уже закрыта. Ничего, завтра с утра первым делом отправимся туда. Ты виделся с Тоби, Николас?

— Он внизу, ждет нас, чтобы проводить на церемонию торжественной встречи судей. Судьи проедут верхом от ворот Святого Стефана до рыночной площади. Отцы города будут встречать их у дверей ратуши. Думаю, все начнется примерно через час.

— Надеюсь, Тоби тоже сопутствовала удача? — спросил я. — Удалось ему обнаружить хоть какие-то следы родственников Грейс Боун?

— Боюсь, ему нечем вас порадовать. По его словам, Локвуд пробегал по городу весь день, но не нашел ровным счетом ничего.

— Меня это не удивляет, — вздохнул я. — Как-никак прошло уже девять лет.

— Тоби сказал, завтра с утра он возобновит поиски.

— Вот и отлично. Если и есть в этом городе человек, способный найти следы Грейс Боун, так это Тоби. Насколько я могу судить, упорства ему не занимать.

— Да, работник он, бесспорно, неплохой. Хотя, чего уж греха таить, не блещет ни воспитанием, ни манерами. Признаюсь, сейчас мы с ним немного поспорили.

— Опять? — недовольно буркнул я.

— Судите сами. Он признался, что надеется — крестьянские восстания наконец-то вынудят правительство принять серьезные меры против злоупотреблений землевладельцев и чиновников. Я возразил на это, что позорно выступать против правительства, когда страна ведет войну. А Локвуд заявил, что война с Шотландией — это чистой воды варварство и всякому ясно, что она обречена на поражение.

— По крайней мере в этом вопросе мы с Тоби придерживаемся сходных взглядов, — улыбнулся я.

— Что до меня, я рад, что лорд-протектор собирается послать в Шотландию новые войска. Для Англии эта война — дело чести.

— Словом «честь» нередко маскируют такие понятия, как «престиж» и «статус», — возразил я. — Этим грешат не только люди, но и целые страны.

Овертон уже открыл было рот, чтобы возразить, но я опередил его:

— Сделай милость, Ник, постарайся впредь обойтись без стычек. Пойдем посмотрим, что собой представляют судьи.