Мертвое море

Джордж взял телепорт в руки. Их трясло так сильно, что он едва не выронил механизм. Он прижал аппарат к себе, положил одну руку на «перископ», и катер завибрировал. Раздался треск статического электричества, и волосы у них на теле встали дыбом. Генератор загудел, из «перископа» вырвался голубой луч света. Он преломлялся, усиливался, расширялся, потом сократился и резко выстрелил в туман потоком голубых пульсирующих ионизированных частиц. Туман засветился и на мгновение застыл, словно изморозь на оконном стекле.

А потом, потом…

В тумане словно появился еще один слой, и на них повеяло безумием межпространственного перехода. Воронка, дыра, разрыв — они устремились прямо внутрь. Менхаус, опьяненный радостью, рванул рычаг вниз. Ослепительно вспыхнул свет, сбросив их с сидений. Они падали, парили и кувыркались в белом пространстве космического шума, чувствовали скорость, расстояние, время и саму материю.

А затем свет исчез.

Темнота длилась меньше минуты, и, когда мужчины открыли глаза и вновь почувствовали свои тела, они стали жадно хватать ртом воздух, кашляли, давились, одурманенные и дезориентированные. Джордж с трудом встал на колени и тут же рухнул обратно на палубу катера.

Осталось вызывающее панику, странное, необъяснимое ощущение давления и его отсутствия, полноты и пустоты, бесконечных миль небытия. Потом даже оно пропало. Они вновь дышали воздухом, хорошим свежим воздухом, и он придавал им сил.

Тяжело дыша, Джордж сел. Вокруг было темно. Чернее черного.

Катер покачивался на коротких волнах, и над головой Джордж увидел…

Звезды.

ЭПИЛОГ:

МЕЖДУ ДЬЯВОЛОМ И СИНИМ МОРЕМ.

1

А закончилось все довольно иронично.

После долгих дней, проведенных в мертвом море, они оказались в месте, которое Джордж принял за Атлантику, но по-прежнему не знали, куда плыть. Когда они более-менее сориентировались и убедились, что находятся дома, Джордж включил в кабине свет и взглянул на компас. Стрелка указывала строго на север.

Когда первое удивление и радость поблекли, Джордж показал пальцем на восток.

— Правь туда, Олли. В той стороне должна быть суша.

Менхаус завел двигатель, и они поплыли на восток. Катер будто бы тоже обрадовался тому, что наконец оказался в настоящем море, в знакомой ему воде. Он пулей нырнул в ночь, легко рассекая черные волны и поднимая фонтаны брызг.

Джордж включил радио. Он надеялся поймать какую-нибудь станцию: новости, музыку — все что угодно, что подсказало бы им, в какое время они попали, но услышал лишь знакомый статический шум. Конечно, это могли быть и обычные помехи, но не стоило отметать идею об очередном жутком предзнаменовании.

— Мы дома, — не умолкал Менхаус. — Я знаю, что мы дома.

Джордж в этом не сомневался. Но в каком году?

У них еще будет время, чтобы узнать ответ на этот вопрос.

Воздух, солоноватый, свежий и прохладный, опьянял. Никакого тумана, стоячей воды и плавучих водорослей. Только море и ночь. И катер нес их туда, где они либо встретятся с привычной жизнью, либо превратятся в чудаков на загадочном устройстве, заблудившихся во времени. Несмотря на это, выбравшись из мертвого моря, они надеялись на лучшее. Их сердца пылали надеждой. Мужчины чувствовали себя свободными, абсолютно свободными. Наконец-то оковы непроглядного тумана были сброшены.

На следующий день солнце палило нещадно, море превратилось в зеркало и жара была почти невыносимой. Джордж даже забыл, что солнце бывает таким ярким. К концу дня закончилось топливо, и им оставалось лишь дрейфовать, не теряя надежды.

Когда наступила ночь, Джордж уснул. Он проспал около часа, может меньше. Разбудил его грубый тычок Менхауса.

— Просыпайся, Спящая красавица, мать твою! Просыпайся.

Он потер глаза и увидел то, что так взбудоражило Менхауса, — самолет. Высоко над ними мигали огоньки. Джордж вытащил ракетницу и зарядил ее, а затем прицелился в самолет, словно намеревался его сбить.

Вспышка озарила море и небо.

И снова им не оставалось ничего, кроме как ждать и надеяться.

2

Следующим утром они увидели корабль береговой охраны. У него был высокий нос, как у ледокола, а главное — не было парусов. Он выглядел современно во всех отношениях. Во всех возможных деталях. Джордж даже разглядел вертолет на взлетно-посадочной площадке, похожий на загорающую осу. Корабль заметил их, сделал круг и спустил на воду две резиновые лодки.

— У нас получилось, Джордж! — воскликнул Менхаус. — Мы сделали это, мать твою.

— Да, — согласился Джордж, переполняемый чувствами.

Он будто бы потерялся, словно только что пробудился ото сна. А разве это был не сон? Совершенно безумный, сумасшедший сон?

«Конечно, так оно и было», — подумал он, пытаясь убедить себя, что не верит в магнетические воронки и иные измерения, окутанные туманом антимиры и морских чудовищ, пришельцев, корабельные кладбища и Туманных Дьяволов. Нет, он ни во что это не верил, и уж точно не в мертвое море и Измерение Икс.

Только безумец поверит в подобное дерьмо.