Мертвый Город

В последний миг девушка оборачивается, и улыбка трогает ее губы. Она даже не заметила, как я убил тварь под человеческим обликом. Усталый взгляд карих глаз на секунду, на какое-то мгновенье вспыхивает сомнением, но потом сияние, исходящее из двери, охватывает ее, обволакивает и как будто утягивает в себя. Рыжий и Соня стоят от нее всего в нескольких метрах, но с места так и не двигаются, наблюдая за разыгрывающейся сценой в немом молчании. Или мне просто так кажется? Клаус, находящийся к Кате ближе меня, так же, как я, срывается с места, когда я уже миную его. Но все равно не успевает. Все происходит слишком быстро. И очень медленно, потому что секунды неимоверно растягиваются, тягуче и нехотя перетекая одна в другую.

Если бы только она стояла на метр ближе… Если бы только она не стала сразу заходить в дверь…

Сияние, что обволакивает девушку, слепит глаза, заставляя их слезиться, но я все равно успеваю увидеть, как из этого проклятого света выметаются длинные щупальца и в мгновенье ока обхватывают ее. Изумление, страх, а потом и просто ужас стремительно мелькают на лице Кати за какие-то доли секунды. А потом ее, успевшую лишь коротко вскрикнуть, сильным рывком утягивает в свет.

«Вытащу! Я успею!» – бьется в голове. До дверного проема остается совсем немного. Я задерживаю дыхание, будто готовый к прыжку в воду пловец. И почему-то вдруг лечу на пол, сбитый в спину сильным ударом чего-то тяжелого.

– Куда ты лезешь?! Сдохнуть хочешь?! – орет мне в лицо Клаус.

Я отчаянно вырываюсь, пытаясь встать, но парень наваливается на меня всем весом, не давая толком пошевельнуться.

– Дверь! Закройте эту чертову дверь! – надрывается он в крике.

Соня и Рыжий стоят, словно в оцепенении. Проклятые истуканы! Нужно помочь Кате! Еще можно успеть!

Наконец мне удается освободиться. Болевым приемом перехватываю руку Клауса и скидываю его с себя. Поднимаюсь тяжело, но, к сожалению, не могу быстрее – уж больно гад сильно меня приложил. Хрип вырывается из моего внезапно пересохшего горла, когда я пытаюсь крикнуть что-то.

– Да стой же ты, болван! – Клаус никак не успокоится.

Соня и Семен наконец оживают и шагают к двери. Я уже почти достиг ее. Остается совсем немного. Я не бегу, а еле иду, ковыляя, как инвалид. Краем сознания отмечаю, что Клаус просто висит на мне, сковывая движения. Остается сделать последний шаг. Тот, что пытается удержать меня, орет в ухо совсем уж что-то неразборчивое и злое. Я вижу, как Соня и Рыжий вдруг останавливаются, практически достигнув раскрытой двери.

В этот миг я даже не думаю о щупальцах, что утянули Катю, о том, что они совсем не похожи на те, которые в свое время были нами приняты за самостоятельных монстров. Моя мысль застывает только на том, чтобы успеть, вытащить, спасти.

Усилившееся сияние будто вытекает из двери, протягивая свои лучи ко мне. Инстинкт, мой собственный инстинкт самосохранения предает меня, заставляя вдруг остановиться, а потом и вовсе отпрыгнуть назад и в сторону. Точнее попытаться это сделать, потому что Клаус так и висит на мне. Мы оба неуклюже падаем, но тем самым избегаем атаки. Молниеносно выметнувшееся из света щупальце не дотягивается до меня совсем немного. Спустя миг оно снова исчезает в слепящем свете, но почти сразу появляется, уже не спеша выползая из двери, как гигантская змея полуметровой толщины. Лихорадочно перебирая ногами и руками, мне удается подняться достаточно быстро, а из света появляется еще несколько щупалец. Клаус вскакивает на ноги почти одновременно со мной.

Вижу, как Семен вскидывает свой автомат, целясь в проклятые отростки, и как Соня повторяет его действия. Они стоят впереди справа от нас, сбоку от дверного проема, прикрытые от твари раскрытой дверью.

Мне кажется, или мои руки действительно с радостной охотой перехватывают поудобнее Вал, крепко прижимая его приклад к плечу? Мы с Клаусом открываем огонь на секунду позже Семена и Сони. Странную тишину вспарывает стрекот наших автоматов, будто заработала большая швейная машинка. Шквальный огонь на миг останавливает движение щупалец. В стороны летят брызги чего-то фиолетового, наверное, крови твари.

Это похоже на овсяную кашу, которая кипит в кастрюле на сильном огне и всё лезет и лезет из-под крышки, тягучими струями вываливаясь наружу. Щупальца заполняют собой весь дверной проем, затмевая свет, исходящий из него.

– Перезарядка! – кричит Семен, выпуская из рук автомат с опустевшим магазином, и замирает неподвижно, сосредотачиваясь, чтобы «достать» новое оружие.

Пули наносят значительный урон монстру, но щупалец не становится меньше. Разлохмаченные бесчисленными попаданиями, они, тем не менее, продолжают двигаться и шарить вокруг в поисках жертв.

– Нужно уходить! – кричит рядом Клаус.

Да, нужно уходить. Умом я понимаю, что другого выхода нет, и что Катю уже не спасти. Не могла она уцелеть в этом диком клубке. Умом я понимаю, но дикая ярость душит меня, не давая дышать. Сердце сжимается в груди в какой-то ледяной ком и отказывается верить в то, что случилось. Это я виноват. Как же больно…