Мертвый город

– Нет, вовсе нет, – вздыхает он.

И тогда во мне что-то ломается. Я скрючиваюсь и начинаю рыдать так, что у меня трясется все тело, а Макс обнимает меня и прижимает к своей груди. Слезы неудержимо струятся вниз из моих закрытых глаз, неподвластные мне, – так вода прорывает плотину и вырывается на свободу. И при этом я бормочу какое-то слово.

Мне кажется, я говорю «Эмми». Или «прости». Хотя, возможно, и то, и другое.

Макс гладит меня по спине; это причиняет такую сильную боль, что я издаю стон каждый раз, когда его рука касается синяка. Но Макс, похоже, не замечает этого.

– Ш-ш, – говорит он, гладя меня, как непокорного котенка. – Все будет хорошо. Я с тобой. Я с тобой.

Я чувствую, что пачкаю соплями его свитер, и пытаюсь выпрямиться. Но Макс не отпускает меня.

– Я с тобой, – повторяет он снова.

– Я не хотела, чтобы все получилось так, – твержу я в его свитер, который поглощает мои слова, и они остаются неуслышанными. – Я и представить такого не могла… Я не знала…

Макс целует меня в голову. Его сухие губы касаются моих потных волос.

– Мы справимся, – говорит он в них. – Мы пройдем через это, и все будет нормально. Я обещаю. Я с тобой. Мы победим.

Макс продолжает гладить меня по спине, а мои слезы начали утихать. Я снова стараюсь освободиться из его объятий, и в этот раз он разжимает захват.

Я вытираю нос и пытаюсь вытереть глаза. Диван подо мною жесткий. Я чувствую сильный запах соплей, исходящий от его свитера, и плесени.

Макс смотрит на меня и улыбается. На таком расстоянии его зрачки кажутся огромными.

– Я с тобой, – шепчет он и кладет руку мне на щеку.

Потом ласкает ее, нежно берет меня за подбородок, притягивает мое лицо к себе и целует.

Его губы шершавые и сладкие, как сахар, а изо рта неприятно пахнет. Я пытаюсь отклониться от него, но Макс следует за мной и просовывает язык мне в рот. Отстает он, лишь когда я резко отворачиваю голову.

– Что ты, черт возьми, делаешь? – вскрикиваю, уставившись на него и вытирая губы рукой.

Улыбка постепенно исчезает с его лица.

– О чем ты? – спрашивает он с еле заметными агрессивными нотками в голосе.

– Что ты делаешь? – повторяю я вопрос. Чувствую, что мне надо встать; поднимаюсь с дивана и стою, широко расставив ноги для устойчивости. Голова слегка кружится.

– Я думал, ты этого хотела, – говорит Макс. – Пытался утешить тебя.

– Засунув язык мне в горло? – Меня начинает разбирать смех. Какой абсурд… посреди всего этого… посреди катастрофы и ужаса…

– Почему же тогда ты целовала меня в ответ? – продолжает он. – Не скажешь, что тебе это не понравилось.

– Я не делала этого, – возражаю. – Я просто… была шокирована.

Макс тоже встает. Тщательно отряхивает джинсы; его свитер в слезах и крови, а сам он с ног до головы в деревянных щепках и пыли.

– М-да, пожалуй, выбрал не тот случай, – ворчит он. Разумно. Как всегда, разумно.

Я трясу головой.

– Эмми мертва, а Туне больна, причем настолько серьезно, что нам пришлось запереть ее… – Мой голос становится резче с каждым словом, пока я внезапно не замолкаю.

– Извини! О’кей? Извини… Сегодняшний день и для меня тоже выдался нелегким. Я просто потерял контроль над собой из-за последних событий. Все получилось так глупо… Понимаю. – Он трет ладонями лицо и вздыхает.

Я пытаюсь снова восстановить дыхание.

– Все мы выбиты из колеи. Всякое бывает… Забудем об этом.

Макс смотрит на меня немного странно. Затем, открыв рот, недолго молчит; наконец спрашивает:

– А когда будет тот случай?

Он произносит это ласково. А я не знаю, как мне ответить.

– О чем ты?

– Кончай, Алис, – говорит он и смеется; выходит это у него немного натужно. – Тебе же известно, что я имею в виду. Я ждал семь лет. Ждал и все время находился рядом. Ждал, что ты очнешься и все поймешь… Итак, когда же будет тот случай?

Я перевожу дыхание.

– Не знаю, – отвечаю ему, стараясь говорить как можно тише и спокойнее. – Мне жаль, Макс, но я не… я имею в виду…

Он закатывает глаза к потолку.

– Ты не можешь сказать, что не знала. Ты же на самом деле все поняла. Почему, как ты думаешь, я спонсировал твой фильм? Я ведь не рассчитывал вернуть свои деньги.

– Я думала, ты верил в него, – мямлю я беспомощно.

– Просто я верил в тебя

, Алис. – Макс глядит прямо мне в глаза. – Я видел твою реакцию, когда сказал, что поеду с вами. Ну же. Мы оба знали, что все должно случиться здесь.

Мне не остается ничего иного, кроме как тупо смотреть на него.

– Алис, – мягко говорит Макс и делает шаг ко мне. – Ну хватит. Ты же знаешь, о чем я говорю.

Он улыбается – криво, так что его лицо перекашивается.

Я отступаю на шаг назад, опускаю взгляд и говорю:

– Завтра придет помощь. Все будет нормально, Макс. Мы не умрем. Все будет хорошо.

Снова посмотрев на него, я вижу, что он с силой сжал зубы, а в жилке на его виске бешено пульсирует кровь.

– Макс… – говорю я с мольбой в голосе, чувствуя, как опять подкатывают слезы. – Не трогай меня, пожалуйста. Сейчас.

– Ты чертова эгоистка, – отвечает он мне. Встряхивает головой, а потом повторяет снова: – Ты чертова эгоистка.

Затем выходит из комнаты и с такой силой хлопает дверью, что, кажется, дрожит весь дом.

Сейчас