Мертвый - хит сезона (ЛП)

не было никакого дела до неё, и он просто покупал кофе. Он должен был знать, должен

был видеть. Тем не менее, он держал её рядом, просто, чтобы чувствовать себя человеком.

Лора рассердилась, когда она подумала об этом, ее голос повысился. Он заставил её

почувствовать себя гораздо лучше. Джереми был скотом, если делал вид, что не видел,

как она себя чувствует. Настоящий первоклассный, крышесностный мудак.

– Я расскажу тебе, что я знаю о мужчинах, – сказала Руби. – На самом деле это

единственное, что я знаю. Когда человек говорит тебе, что ты ему неинтересна, девять раз

из десяти, все на оборот. И когда кажется, что ты им нравишься, то в большинстве

случаев, это так и есть.

– Это ты, Руби. А не я.

– Нет, это правило работаетна всех. Ты нравишься ему, Лора. После всего этого,

вероятно, еще больше.

Лора задумалась. Ей это даже не приходило в голову. Как только она собиралась

признать, что это возможно, свет в передней в доме Шелдона погас, и дверь открылась.

Она схватила Руби за руку, и сестра тоже застыла.

– Что нам делать? – прошептала Руби.

– Я не знаю.

– Что он делает?

Он запер дверь и спустился по лестнице вниз.

– Пошли за ним, – сказала Лора. – Далеко позади. Он не должен увидеть меня. Иначе он

обязательно узнает.

Полдороги они прятались под навесами лестниц, потому что тротуары были пустынны.

Если бы он повернулся на 3–ю, девушкам предстояло бы выйти из тени дома, чтобы

продолжить слежку.

Но он этого не сделал. Он прошел мимо ворот большого белого каменного здания и

проскользнул в меленькую, едва заметную дверь.

– Это синагога, – сказала Лора. – Но похороны были католическими.

– Идем за ним? – прошептала Руби, хотя шептать не было никакой нужды. Шум дороги

заглушил бы все.

– И что? Я даже не знаю, в какой одежде туда ходят. Нужно ли надевать парик или что–

нибудь еще.

– А что, если ночью он был в синагоге?

Рубиткнула на доску объявлений, чернеющую перед главным входом. На белых листах

объявлений был написан следующий праздник, имя раввина, возглавляющего службу в

следующую субботу, и «Покер–рум для мужчин» (только для членов).

– Невероятно, – сказала Лора.

– У него действительно алиби.

– Я этому не верю. – Она рассчитывала доказать вину Шелдона, ну или, по крайней мере,

найти намек, что он может врать. И вот он идет играть в покер, как по часам. Нет, она не

верит. Он должен был быть дома, упаковывать одежду Грейси или что–то еще, но не

играть в карты. Он пытался что–то подтвердить, и если Лора не узнает, что это было

сегодня, то не узнает уже никогда.

Она схватила Рубину за руку и потащила в маленькую боковую дверь, куда вошел

Шелдон. Ее сестра, казалось было, читала ее мысли и смолчала, когда они вошли в

коридор с темным, ворсистым ковром, сияющими лиственными лепными украшениями

и лестницами и пустым столом. Вдоль коридора тянулись бесчисленные к двери и

лестничные пролеты. Сестры молча, продвигались вперед, прислушиваясь у каждой

двери, пока не услышали звуки смеха и хруст чипсов.Навряд ли играющие

презентабельные джентльмены будут хомячить чипсы, и ржать как лошади. Пришлось

идти дальше, прислушиваясь. Руби указала на зал, и Лора последовала за ней по лестнице

над которой висело рукописное объявление: «Мужской покер». Они сбежали в низ,

ступая грязными сапогами по мягкому ковру.

Подвальный зал был менее причудливым, с линолеумом и деревянными стульями в

разных местах. На белых стенах висела фотогалерея раввинов, получивших награды.

Латунные подписи к ним рассказывали за что. Лора втащила Руби в полуоткрытую дверь,

глядя во все глаза, стараясь не пропустить ничего важного

В комнате был только один человек, говоривший по телефону перетаскивая красные

фишки с одной стороны на другую.

Но он был не Шелдон. Она его не знала. И он определенно был единственным живым

существом в комнате.

– Он должен быть где–то здесь, – прошепталаРуби.

– Поищем снова?

Руби кивнула, но неожиданно они услышали голоса, приближающиеся к ним. Они

посмотрели друг на друга. Голоса стали громче – мужские голоса. По линолеуму

шуршали шаги. Они могли быть за углом или где–то на верху, но они, несомненно,

приближались. Лора потащила Руби по коридору, боясь столкнуться по пути с кем–

нибудь, кто счел бы их присутствие недопустимым в этом мужском кружке без

соответствующего костюма или других странностей. Она вытащила Руби в мужской

туалет, надеясь, что ребята, спускающиеся по коридору, не захотят туда заглянуть.

Придерживая ногой дверь открытой, она смотрела, как двое мужчин, которые выглядели

точно так, как она ожидала, с бородой, в серых костюмах и шляпах, прошли мимо, а за

ними проследовала невысокая женщина в длинной военно–морской юбке. Они открыли

тяжелую дверь, нажав на электронный замок. С другой стороны был виден тусклый

флуоресцентный свет и полоска асфальта подземной автостоянки. И в эту секунду в

приоткрытой двери они увидели мелькнувшую красную вспышку «Мерседеса».

– Это его машина! – закричала Лора, не заботясь ни о парне с чипами, ни о троице,

которая только что прошла по коридору. Она вытащила Руби из туалета. Они выбежали