Мессианский квадрат

– Этот мой сон и эти парни в метро, они меня, кажется, и впрямь из равновесия вывели.

– Да, ты действительно сам не свой. Но, по-моему, для твоей веры все же гораздо важнее не сколько Иисусов, а воскрес ли из них кто-нибудь, – попробовал я успокоить Андрея.

– Но кто именно? Ведь в том-то и дело, что, согласно Евангелию, воскресают оба, в то время как необходимым и достаточным является воскресение именно одного… Одно сердце – это здорово, но два – несовместимы с жизнью. Если выясняется, что Иисусов два, то все плывет, все рассыпается… Может быть, тогда вообще никто и не воскрес? Может быть, тогда вообще все небылицы?

– Мы, иудеи, считаем Евангелие небылицей, однако, как видишь, не убиваемся из-за этого. Мы полны оптимизма и не слабее вас верим во всеобщее воскресение.

– Вы верите как бы в теории, а христиане осязают вечную жизнь… И вдруг подумать, что ты осязаешь призрак. Ужасно… Слушайте? А может быть, это просто «штучки Воланда»? Мы же на Патриарших были. Вот сатана нам теперь всякие подставы и устраивает. Ну скажите мне на милость, зачем перед нами эти два голубя расхаживают? Ведь нет больше поблизости голубей, а эти чуть на нас не садятся. Почему их два?

– Ты что, и впрямь рехнулся?! – прямо спросил я.

– Нет, он просто хочет сказать, что это те две самые птицы, в виде которых на двух Иисусов сошел Святой Дух, – засмеялась Сарит.

– Если честно, то меня все это пугает… Хорошо только, что они не белые.

– Брось, Андрей. Это же самое обычное дело, – стал я успокаивать не в меру впечатлительного друга. – Всегда, когда наталкиваешься на какое-то новое или необычное явление, то непременно жди и второе, и третье того же рода. Явления растут как грибы – семьями. Нашел подосиновик, значит, поблизости еще две-три красные шляпки торчат. Подумал про двух Иисусов – значит, везде пары будут мерещиться.

– Может быть…

В эту минуту я вдруг увидел идущего по аллее того самого парня с пепельными волосами, который выцыганил у меня сто долларов.

– Эй, да вот же этот мошенник! – воскликнул я, привставая.

Голуби, шумно захлопав крыльями, разлетелись, а парень, узнав меня, метнулся в сторону и перескочил через ограду бульвара.

Между нами было метров сорок, и когда я добежал до чугунного забора, мошенник уже скрылся в какой-то подворотне на другой стороне улицы, которую как раз в тот момент заполнил поток проезжавших машин.

Из опыта своей службы в Рамалле я хорошо знал, что преследование в такой ситуации, увы, совершенно бесполезно.

– Ушел, мерзавец, – доложил я, вернувшись к скамейке.

– Ну точно «штучки Воланда», – засмеялся Андрей. – Чистая мистика и никакого мошенства!

Уныние его как рукой сняло, и когда мы вернулись домой, Андрей выглядел уже вполне обычно: шутил, толковал превратности российской истории, предвкушал публикацию своей рукописи.

***

Ночью Андрей, как это уже вошло у нас в обычай, не дал мне по-человечески поспать.

– Надо проверить, что Писание по этому поводу говорит, – сказал он. – Интересно, а у вас это практикуется – вопрошать по Библии о воле Божией?

– Раввины не очень это поощряют, но это евреям нельзя, а русских это не касается. Я думаю, что ты вполне можешь попробовать.

Андрей взял со стола компактную протестантскую Библию из папиросной бумаги, глубоко вздохнул, молитвенно закрыл глаза и наугад распахнул книгу.

– Не может быть!.. – ошеломлено вымолвил Андрей.

– Да что там стряслось? – я хотел спать, и экзальтация Андрея мне немного мешала.

– Ну ты подумай! Я просто не верю своим глазам! – и Андрей зачитал известные слова из Экклезиаста: «Двоим лучше, нежели одному, потому что у них есть доброе вознаграждение в труде их. Ибо если упадет один, то другой поднимет товарища своего. Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его. Также, если лежат двое, то тепло им; а одному как согреться? И если станет преодолевать кто-либо одного, то двое устоят против него: и нитка, втрое скрученная, нескоро порвется».

– Вот это да!.. – проснулся я. – Прямое попадание. Ты, Андрей, часом, не пророк? Тут уж самый отъявленный скептик вроде меня и то задумается…

– Вот видишь… Я и сам своим глазам не верю… Ну, и что же на этот счет теперь можно подумать? Как, интересно, у вас трактуется это место про двоих?

– Это надо в комментариях смотреть, так я не помню… Но знаешь, что я тебе скажу? По нашему иудейскому учению, как раз должно быть два мессии.

– Где об этом у вас написано?!

– В книге пророка Овадии, например. Он, правда, не говорит, кто они, но обычно их трактуют как мессию сына Йосефа и мессию сына Давида. Явно о них пророк Йехезкель говорит, ну и в Талмуде, конечно, об этом написано, хоть и немного. В трактате Сукка, например, на 52-й странице, кажется…

– И какое этому объяснение? То есть почему их два, а не один?

– Представь себе, из-за той самой путаницы, о которой ты сегодня говорил. Из-за путаницы в вопросе: какая именно женщина оказалась в твоих объятиях?

– Ты шутишь?