Месть – блюдо горячее

На левом берегу реки раскинулась Покровская слобода, или Покровка. Первоначально на ее месте и находился Саратов, и только позднее он был перенесен на правый берег Волги. Официально слобода входила в Новоузенский уезд и не подчинялась саратовским властям ни в полицейском, ни в административном отношении. Однако экономически она была тесно связана с губернским городом, и полиции приходилось за ней присматривать. Покровская слобода, как это часто встречалось на Руси, представляла собой настоящий вавилон. Тридцать тысяч жителей! Пять церквей, два собственных местных общественных банка, зерновая биржа, более пятидесяти мельниц всех калибров; а сейчас там еще возводили огромный элеватор и театр-цирк. Слобода имела собственные железнодорожную станцию и пристань и вела крупную отпускную торговлю хлебом. Восемьдесят семь огромных амбаров вмещали до десяти миллионов пудов зерна. Плюс десять кирпичных заводов, пять кожевенных, шесть лесопильных… А заправляли в ней крестьяне – точь-в-точь как в Балаково или Рязани с ее Троицкой слободой. Купцы же отодвигались от управления в ущерб благоустройству. В результате чего в весеннее половодье улицы заливало жидкой грязью так, что тонули лошади. Деревянные мостки лишь кое-где позволяли людям передвигаться без риска вымокнуть по пояс. Этим пользовались босяки-золоторотцы, которые на своей спине перевозили пешеходов через самые опасные места. Такса зависела от жадности перевозчика и глубины луж: некоторые таскали за пятачок, другие аж за пятиалтынный.

Преступность в слободе была тоже специфическая. В основном грабили станцию и пристани, особенно в разгар хлебной горячки. Формально с ворами боролась местная полиция, подчинявшаяся новоузенскому исправнику. Но на практике саратовцы сильно им помогали – иначе выходило себе дороже. Банды воров делали с левого берега налеты на правый, хватали добычу и скрывались в Покровке. Поэтому Иван Дмитриевич вел там свое наблюдение.

Совет министров рассматривал вопрос о преобразовании Покровской слободы в полноценный город Самарской губернии, и вот-вот он должен был решиться положительно.

Это насчет левого берега, а сам Саратов был еще хлеще. В целом он представлял собой крупный центр, рекой и железной дорогой связанный с другими центрами. Тринадцать паровых мельниц выдвигали его в первый ряд хлебной торговли. Также через него проходило много нефти и керосина. Дополняли промышленное лицо города 6 чугуннолитейных заводов, 27 маслобойных, 9 мыловаренных, 3 табачные фабрики и целых 10 типографий. А водопровод, к примеру, здесь протянули еще в 1876 году. Да уж, не Рязань, где водопроводу еще и года нет…

Саратов относился к городам относительно богатым, но проблем у него хватало. По закону половину расходов на содержание полиции брала на себя казна, а вторую половину – городская дума. И здесь начинались сбои и затяжки. Доходы управы не позволяли особенно шиковать. Однако важные проекты волей-неволей приходилось тянуть на себе.

На Митрофаньевской площади рыли огромный котлован для крытого рынка, а землю свозили вниз, к набережной, чтобы ее меньше затапливало.

Город вел переговоры с Рязанско-Уральской железной дорогой о строительстве моста через Волгу. Причем мост предлагалось бросить из недр Глебучева оврага, что требовало сноса его построек и выселения жителей.

Высокие берега Волги создавали еще одну проблему – оползни и обвалы. Грунт рушился к реке, угрожая людям. Приходилось укреплять склоны, пески и овраги, тратить большие средства на облесительные работы. Особенно опасной являлась Соколова гора – любимое место гулянья публики. С нее время от времени скатывались вниз огромные глыбы земли. В 1869 году такой оползень едва не погубил целый квартал. Строения перенесли на другое место, основав Монастырскую и Солдатскую слободы.

Много хлопот городскому самоуправлению доставлял вопрос мощения улиц. Часть их была убрана так называемым дикарем – особым видом песчаника, что добывался в Саратовском уезде. Но таких мест имелось немного, и весной и осенью город тонул в лужах не хуже Покровской слободы. Дума пробивала через Совет министров разрешение на специальный заем в миллион двести тысяч рублей для мощения.

Подводила город и Волга. С каждым годом она удалялась от набережной, намывая все новые и новые пески. По открытии навигации дебаркадеры и пристани приходилось ставить на той стороне Баратовского рукава, создавая неудобства для пассажиров и грузоперевозчиков. Именно поэтому основные хлебные отгрузки делались на другом берегу, на пристани Покровской слободы.

Тем не менее Саратов развивался. Управа даже купила у частных лиц три кирпичных завода для своих нужд.

В целом город мог похвастаться большим количеством богатых торговых людей. А где большие деньги, там и воры, и разбойники…

На этом месте начальник сыскного отделения утомился и потребовал себе третий стакан чаю. Перевел дух, тронул себя за тонкий ус и объявил:

– А теперь, господа командированные, перейдем к нашим оврагам.

И стал подробно описывать эту чуть ли не главную проблему губернского города.