Месть Фарката Бона (СИ)

— Да того у тебя нет! — Вдруг с неожиданной силой оттолкнула его Ката Бона. И за кольцо дверное взялась, на голоса зовущих ее Мирзы и Лютки отвечая: — Иду, шалька моя вот потерялась… Сейча-а-ас! — А ухажёру распаленному сказала: — Перстень мне с яхонтом, как кровь красным, принеси, дорогой чтоб. Да куда скажу, тогда и полюбимся. — И выскользнула в ночь.

— Приду. Куда хочешь, приду! — простонал счастливый Мерейю, ногою… э… мутило разыгравшееся свое прижимая.

— Что ты деешь, малахольный?! — За углом Фарката схватил за руку заждавшийся, вусмерть замерзший и злой Лон Аркай. И чуть не волоком потащил по лестнице в их комнаты. — Как у тебя это вышло? Ведь только женскому полу колдовство дается. Что за морок, говори!

Бон ни капли не испугался, но расстраивать верного своего стража не стал:

— Месть это, Зул, а не блуд. Не сердись.

— Так слово только скажи — и не будет обидчика твоего! Не по-мужски так… обманом. Бесчестно, рыцарям негоже. — Тот вроде успокоился и стал тряпки, что Фаркат с себя сбрасывал, с полу поднимать. И вдруг разогнулся. — Или ты… не парень?! Ох!

— Да парень я, парень! Хоть и не рыцарь, — успокоил воина кот. — Сколько раз в бане вместе мылись — чего ты! — Хотя от ехидной улыбочки не удержался. — Или рассмотреть вблизях хочешь? Кстати… — вдруг вспомнил он, — дай платок, с губ стереть слюни… поклонника моего горячего.

— Тьфу! — сказал Аркай.

— Но поговорить нам все же придется. Смерти негодяй не заслуживает. А вот жизни поучить его надобно.

(1) — с дурью (местный фольклор)

(2) — дерево Миркана дает плоды, похожие на большую пушистую сливу, из них делают вино и сладкое варево. Растет в Класте Павликане, далеко на Юге.

========== Преображение ==========

Зима не желала сдавать свои сроки. И наконец-то прибывший вопреки метелям и снегопадам рыцарь Гийом Астар-лон Гайярский застал личного оруженосца магистра и Бона в их комнатах на постоялом дворе, помирающими от бездельной скуки. И если бы не заботы о маленьком Иржее, те давно бы разругались вдрызг.

В выгоде от скованных морозами переправ и погребенных под двухметровыми сугробами дорог была только хозяйка гостиницы, потому как питались постояльцы отменно и платили серебром исправно. А тут еще такая удача — капитан привел с собой целый отряд воинов. Можно было подумать и о своей старости, и о богатом приданом, чтобы устроить-таки дочке приличное замужество…

— Нам надо сдвинуть солнце! — за первым же совместным ужином обрадованного Фарката посетило озарение.

— И всего-то?! — хмыкнул Гийом, обсасывая оленью косточку. — Я, кстати, еще не говорил, что одобряю твой план, балабол.

— Вот! — Зул потянулся к графину с вином и сыто икнул. — Говорю же, наш кот — дурень! Хотя, как шельмец колдует — не по-нят-но! Противу природы же не попрешь!

Но загоревшемуся новой идеей оживленно забегавшему по жарко натопленной зале Бону на возражения было наплевать:

— Еще немножко, и я придумаю как!

— Надень капот или за ширму скройся. Я хочу служанку позвать — всё кончилось. — Гайяр потряс над своим бокалом пустым кувшином. История про похождения «супруги» купца Вимника не переставала веселить благородного Гийома.

— Тебе бы тогда следовало за отдельную комнату платить: с семейной парой, да еще с младенцем, жить негоже! Вот отправляйся с солдатами на постой. — Фаркат фыркнул и нырнул за занавески массивной дубовой кровати. В дверь постучали, и Лутта с трудом внесла поднос сдобренной ароматными травами дичи, а новый, нанятый Мирзой слуга засуетился вокруг собутыльников с полным графином красного вина.

Не такой человек был Фаркат Бон, чтобы в тот момент, когда его деятельной натурой овладевала какая-то великолепная мысля, спасовать! Да как раз наоборот — напором, чередующимся с внезапным отступлением, обманом ли, бесстыдной ли, но вдохновенной лестью, а своего кот добивался всегда… ну, почти. А тут «материал»-то был такой благодарный — подпившие, разомлевшие в уюте и тепле орденцы; и если Зул Лон Аркай, за три недели гостиничного заточения в скучной столице баронства немало натерпевшийся от фокусов своего беспокойного товарища, был привычно настороже, то на свеженькую жертву, рыцаря Гийома, чуток отвыкшего от большой радости общения со взбалмошным котом, тот поставил — и не прогадал. Не прошло и получаса, как мирная трапеза превратилася в обсуждение… заговора!

Но вышло слегка не по плану, а наоборот…

— Где доказательства, что ты благородного рода? И, вообще, зачем тебе это? — сомневался утянутый в овин нетрезвый лон-Гайяр.

— Эх, Брая нету, он бы мне нипочем не отказал! — Притворно вздохнул Фаркат. — Видно, хоть ты и старший, да не можно тебе… Жалко, уйдет негодяй ненаказанный. Отменяется все, да и погоду я трогать не стану… Пусть женится, гнилая сопля, а мы вообще, должно быть, раньше Протал уедем. — И потупился в усыпанный омолом (1) пол, плечи, как куренок — крылышки, печально опустил.

— Братья, убьем паскудника, над нашей госпожой надругавшегося, да и дело с концом! — влез Аркай, которому почему-то стало вдруг обидно.