Месть Фарката Бона (СИ)

Хороша была старшая дочь благородного хозяина Пустошей Уорсса; в свои неполные семнадцать тоненькой веточкой вербы, голубой пролеской, нежным весенним утром показалась белокурая красавица Бону.

«Не, такую хрустальную капель — и за похотливого сальноглазого купчика отдавать?! Да ни в жисть! А лойдо Веннеп тоже хорош, не девок плодить, а хозяйство ходить надо было. Эк, семерых дочерей малых нарожал… Да только Гита-бедняжка не заслужила, чтоб за отцову бедноту в жены продаться. Вон, из кос её хоть ковры шелковые тки, до самого полу… выросли, как только шейка не переломится! Ну сейчас я тут порядочек наведу!» — весело подумал Фаркат, потирая ладони. Напрочь позабыв о собственном положении почтенной матери семейства, он забрал чуть не до подмышек подол и через три ступеньки поскакал наверх — будить своих похмельных собутыльников…

Дело само собой и решилось; Фаркат-то наш бо-о-ольшой мастер был всякие каверзы заковыристые придумывать.

Белокурая Ката влажно постанывала под красавцем Мерейю.

— А перстенек-то принес? — вдруг трезво спросила она, с силой отпихивая любовничка.

— Потом-потом, любая моя! Давай… вот же не снимается с тебя эта штука, что твоя броня! — Тот, совсем разум порастеряв от похоти, одной рукой по высокой груди развратницы зашарил, другой все никак среди десятка, что ли, юбок к желанной срамной щелке подобраться не мог, а сам-то уже затвердел, и мок как пёсий кол! — Да помоги ж ты мне, сук... Милая! Эки тряпки навертела. — И в запале потом исходил, аж губы кусал свои в кровь. — Да на — бери цацку, только помоги мне. Ножки-то подними-и-и!..

— Ну, надобен тебе этот — рвота кобелиная? — Ката Бона ткнула носком сапога валяющегося на полу сарая сомлевшего Хедике. — Подумай еще раз.

— Надобен, вижу, что беру. Спасибо тебе, Катка, удружила! Я уж думала, так в девках и помру. Мамаша моя молодчика живо к делу приставит, да и мне постель не стылая… А ты ступай, я пристава сама впущу, он нам свояк. Ждет со свидетелем, поди, померзли, бедные. Так и поженит нас Тудо быстренько. — Лутта оттащила от двери бессознательное тело. — Только в воровстве не обвиняй, прости ему камни покраденные! Тогда совсем уж… — она тихонько захихикала в рукав, — супружнику моему хорошенькому жизни не будет; и так старый Хрутко сына точно за позор из дому погонит.

— Ладно, как хочешь. Бери, да в рог скрути! Я на обратном пути проверю, коли не кроток будет, то... — сказала госпожа Вимник и спрятала на своей плоской груди золотое кольцо с красным кабошоном.

Лутка пухлые губы обтерла, тощую подружку облабызала и лаз открыла, чтобы та смогла незамеченной в жилое проскользнуть через черный вход.

— Мессир! — Уорсс находился в смешанных чувствах. — Как мне отплатить вам за спасенную честь моей семьи? — Он встал из-за стола и отсалютовал лонам оловянным кубком. Хотя думал не столько о возможном несчастии Гиты в насильном, неравном замужестве с, как выяснилось, нечестивым гулящим купцом, сколько о потерянном выкупе, что мог бы значительно поправить дела его поместья.

— Прекрасное у вас вино, Веннеп. — Рыцари принимали лойда, его супругу и двух старших дочерей у себя в комнатах. Неприятное событие прошлой ночи всколыхнуло весь Захрут, и теперь, пока шум от скандала еще не улегся, господа коротали время в закрытой, как крепость в осаду, гостинице. — Пусть квирсты сами решают свои дела. А касательно ваших… м… финансовых неурядков…

— Наша дочь просто счастлива, сэйр! — Лойда Долминна, стрельнула в мужа убийственным взглядом. — А на проклятые деньги плевать! — И смиренно опустила взор.

— Да, сударыня. Так удачно, что о вашем приезде никто в городе не знает. Орден вам поможет. Золотом. — Гийом Гайярский куртуазно поклонился госпоже Веннеп. — Отобедайте с нами? — спросил негромко и трезво. Однако смотрел он не на мать, а на прелестно закрасневшуюся Гиту. — Надо отметить ваше освобождение от нежеланных уз.

— Я благодарна, господа рыцари, — прожурчал нежным ручейком голосок девушки. — Особенно вам, сэйр Ольхормер.

Фаркат кивнул:

— Велю подавать! — И степенно встал с лавки, но, отойдя за дверной полог, фыркнул и показал язык зло поглядевшему на него Гийому.

(1) — промытые в немощеной дороге глинистые ловушки, наполняемые паводковой водой или дождем

(2) — пристройка на сваях, соединенная с основным домом подвесным коридором

========== Мать месм ==========

С чего ни возьмёшься за рассказ — а всё на три части не разорвешься, это как кусать от сладкой треугольной пурны (1) — где-то да сок из начинки потечет! Поэтому вам, мои любезные, придется этак поскакать вослед моему повествованию, ибо некоторые события происходили одновременно… Ух, и не выберешь, о котором наперед рассказать!

Итак, вернемся на Юг в волшебную обитель, куда прибыл Брай вместе с Дарнейлой, дитем её и воинством; оно и приятней, потому что там весна была уже в самом разгаре.

— Садись, поешь с дороги, какая ты миленькая и… молоденькая! — сказала вошедшей девушке мать Анарда, отворачиваясь от окна. Ее нестарое красивое лицо, однако, зримо несло в своих чертах печать лет, а может быть, и столетий.