Месть графа

Поскольку оно прекрасно шло ей, Чарльз отметил, что она выглядит еще красивее и очаровательнее прежнего.

В своей гражданской жизни ему доводилось ужинать со многими женщинами, тем не менее он не мог припомнить ни одной, которая бы не болтала без умолку о себе самой или не флиртовала бы с ним.

А вот Ранию интересовали вопросы политики и общества, она буквально засыпала Чарльза вопросами, на которые он с удовольствием отвечал.

Они даже немного поспорили по нескольким историческим вопросам, и Чарльзу пришлось признать ее правоту.

Когда же после ужина они перешли в гостиную, Рания сказала:

– Как славно, что я могу разговаривать с вами так, как не разговаривала ни с кем после смерти папы.

– А как же Гарри? – полюбопытствовал Чарльз.

– О, Гарри интересуют лишь лошади да поместье, да и, сами понимаете, в последнее время наши разговоры были довольно унылыми.

– Что ж, теперь об этом можно забыть, а после завтрашнего вечера, я уверен, вы захотите говорить только о себе самой.

Рания рассмеялась:

– Это было бы чрезвычайно скучно. Я бы предпочла поговорить с вами о большом мире и тех людях, которых вы встречали и которые наверняка были лучшими в своем деле.

Чарльз понял, что в ее лице столкнулся с крайне необычным подходом ко всему, о чем его расспрашивали ранее, и потому он в меру своих сил постарался удовлетворить любопытство Рании о тех выдающихся личностях, с коими свел знакомство в Париже во время службы в оккупационной армии.

Особенно ее заинтересовали послы иностранных держав.

За ужином они засиделись дольше, чем он рассчитывал, и, взглянув на часы, Чарльз с изумлением отметил, что те показывали уже половину двенадцатого.

– Вам пора немедленно отправляться в постель, Рания, потому что я хочу, чтобы завтра вечером вы выглядели сногсшибательно, без темных кругов под глазами!

– В моем возрасте едва ли у меня появятся круги под глазами или морщины, но если я вам больше не нужна, то, разумеется, я удаляюсь.

При этих словах она засмеялась и добавила:

– Знаете, я хочу поблагодарить вас за все, что вы для нас делаете, за всю вашу безграничную доброту! Похоже, в английском языке нет таких слов, которые смогли бы выразить то, что я чувствую.

– Мне не нужна благодарность, Рания. Я всего лишь хочу, чтобы завтра вечером вы безупречно сыграли свою роль, каковая, надеюсь, позволит вам засверкать, словно утренняя звезда на небе.

– А я только надеюсь на то, что сумею справиться с этой задачей так, чтобы не упасть в грязь лицом и не уронить вашего достоинства. Это, конечно, было бы зрелищно и драматично, но вряд ли вы этого желаете!

– Ступайте в постель, – распорядился он, распахивая перед нею дверь, – и помните, что я – режиссер-постановщик этой драмы, и потому вы должны мне повиноваться!

– Естественно, сэр. Иного у меня и в мыслях не было, – игриво отозвалась она.

С этими словами она присела перед ним в низком реверансе, после чего, смеясь, убежала по коридору в сторону холла.

Чарльз же отметил, что она доставляет ему больше удовольствия, чем все его прежние знакомые, пусть сейчас он и использует ее в собственных целях.

Позже он приложит все силы к тому, чтобы найти ей достойного и богатого мужа, прежде чем ей придется вернуться обратно в деревню.

Он стал мысленно перебирать своих друзей, но не смог припомнить никого особенно примечательного, кто заслуживал бы такой красивой и веселой супруги, как Рания.

Она же обнаружила, что ее ждет горничная, дабы помочь ей раздеться, перед тем как ложиться в мягкую и удобную постель.

Все идет так замечательно, сказала она себе, что Гарри более не придется ни о чем беспокоиться и он будет доволен и счастлив.

– Спасибо тебе, Господи, спасибо тебе, – снова и снова повторяла она, пока наконец не заснула.

* * *

Чарльз поспешно сошел к завтраку уже к восьми часам утра, поскольку ему не терпелось увидеть свежие газеты.

Накануне вечером он обнаружил записку от майора Монселла, которая гласила:

Мне удалось разместить объявление о вашей помолвке в «Газетт» и во всех ежедневных газетах, которое выйдут завтра утром.

Редакторы проявили крайнюю заинтересованность и намерены написать статьи о вас и ваших подвигах на войне.

Джон Монселл

Известие о том, что объявление появится в газетах еще до начала приема в Карлтон-хаусе, несказанно обрадовало Чарльза.

И те, кто не получит приглашения на ужин у его высочества, будут чрезвычайно раздражены тем, что не смогут первыми воочию лицезреть Ранию.

И в данном случае не имеет значения, будущая ли это его жена или последняя по счету дама сердца. Они непременно пожелают увидеть ее хотя бы потому, что она будет новым лицом в обществе.

Едва он успел покончить с завтраком, как прибыла первая коллекция одежды.

К нему пожаловала управляющая магазином, продавщица и две девушки, которые и несли платья.