Месть Коплана

Чувствуя, что лучше сразу положить конец этим попыткам очаровать его, Коплан отодвинул слишком ловкую соблазнительницу. Прикосновение к шелковистой коже плеч девушки сделало его более резким, чем требовала ситуация.

— Хватит валять дурака, — отрезал он. — Пошевеливайтесь.

Он грубо оттолкнул ее и раздавил сигарету в пепельнице, стоявшей на ночном столике.

Очевидно, она услышала в его голосе нерешительность, потому что вместо того чтобы подчиниться, влезла на кровать и улеглась в вызывающей позе, обхватив руками колени.

— Одень меня сам, если так этого хочешь, — предложила она с насмешкой.

На ее ляжку обрушился звучный шлепок. Схваченная за волосы, девушка как по волшебству оказалась на ковре. Рывок заставил ее повернуться, а второй удар по заду бросил к гардеробу.

— Не заставляйте меня сердиться, — сказал ей Коплан недовольным тоном. — Когда я захочу развлечься, я дам вам знать. Вы все еще не поняли, что я не сентиментален?

Через полчаса он спустился вниз вместе с пленницей, закутанной в широкое пальто из темно-серого твида. На плече у нее висела лакированная сумочка.

Коплан надел пальто, глядя на Бингейма. Тот лежал неподвижно, голова склонилась набок, руки и ноги были расслаблены. Неприятно, но этого типа тоже придется взять с собой.

Коплан проинструктировал девушку, пока вырывал телефонный провод:

— Мы выйдем вместе, и я подгоню мою машину к вашему гаражу. Не отходите от меня ни на шаг, пока я буду перетаскивать вашего Джо в машину. Шкатулку с сюрпризом положите в багажник. Потом мы выключим свет, и вы закроете дверь на ключ. Понятно?

Совершенно усмиренная, она кивнула, не сказав ни слова.

Хотя Ремембранс-роуд была хорошо освещена, подступы к вилле, расположенной в удалении, были довольно темными. В одиннадцать часов вечера в парке Мон Руаяль вообще редко можно встретить пешехода, там даже автомобили проезжают нечасто.

За двадцать минут подготовка к отъезду была закончена.

Джо был уложен между передними и задними сиденьями «шевроле». Франсис прикрыл его пледом.

Когда Коплан включил мотор, он был не в очень хорошем настроении. Он не ел с полудня, и его желудок требовал пищи. Кроме того, он бы охотно провел ночь на вилле, если бы не предвидел некоторых событий, повлечь которые могло, в частности, продолжительное отсутствие Джо Бингейма в его жилище на Энн-стрит.

Что бы ни рассказывал Джо, у него в Монреале могли быть союзники. Сам того не зная, он мог быть объектом наблюдения со стороны параллельной сети. Кроме того, к Лиз Шартрен с ее легким поведением посетители могли заявиться даже в очень позднее время.

Именно это заставило Франсиса покинуть город в тот же вечер. До Оттавы было примерно семьдесят километров, и в столицу он должен был приехать среди ночи. Его единственной надеждой был Нолен.

Мрачный, предвидя массу затруднений, он вел «шевроле» в направлении моста. Лиз Шартрен, сидевшая рядом с ним, была погружена в тяжелые мысли, а сзади начинал приходить в себя Бингейм.

Чуть позднее Коплан свернул на северную автостраду, по которой поехал еще осторожнее. Имея в салоне двух таких неудобных пассажиров, Франсис предпочитал не превышать скорости.

Считая, что поездка затянулась, канадка заговорила:

— Скажите по крайней мере, что вы собираетесь с нами делать?

Он ответил, не глядя на нее:

— В принципе, подержать вас взаперти в тихом доме до тех пор, пока не узнаю, что замышляет Дюпюи. Что будет потом, я еще не решил. Частично это будет зависеть от вас.

— Да кто вы такой, в конце концов? Вы из контрразведки?

Он усмехнулся:

— Моя врожденная скромность не позволяет мне об этом распространяться. А разве Дюпюи не просветил вас на сей счет?

— Нет... Перед отъездом он нам только посоветовал остерегаться, если появится человек, похожий на него.

Значит, он понимал, что, убрав Кордо, вызовет ответную реакцию спецслужб. Эту скотину нельзя было назвать неосторожным! Он предпочел лечь на дно и совершить мелкое нарушение с визами, чем позволить французским агентам начать охоту за собой.

— Вы слышали, о чем в тот вечер говорили Дюпюи и инженер Шово? — задумчиво спросил Коплан.

— Да, но я не была с ними все время.

— О чем они говорили?

— О многом, как бывает всегда, когда люди встречаются впервые. В частности, о политике Франции.

— Неиссякаемая тема, — согласился Франсис с легкой насмешкой. — А технические вопросы они затрагивали?

— Да, но в тот момент я ушла, потому что меня это совершенно не интересует.

— Вы не слышали, о чем шла речь?

— Слышала... О трансатлантических кабелях, телефонной связи на дальние расстояния и тому подобном.

Коплан задумался. Если какая-то держава планирует крупномасштабную диверсию, она будет действовать именно так. А кто заинтересован в диверсии на внутренних или зарубежных линиях Канады?

За спинкой сиденья Бингейм сделал несколько беспорядочных движений, чтобы освободиться из-под накрывавшего его пледа. Это вернуло Коплана к действительности.