Месть пляшущих человечков

Чекурин подскочил с места, отодвинул задвижку на двери и, не прощаясь, испарился. Мы остались сидеть, размышляя каждый о своем. В купе было жарко. Кондиционер не работал, а окно, как назло, заклинило. Вдовин несколько минут промучился с ним, потом махнул рукой, сбросил пиджак и закатал рукава рубашки, чтобы хоть немного охладиться. Внимание мое привлекла татуировка на правой руке Вдовина. Выгнув шею, чтобы было лучше видно, я пригляделась внимательнее и рассмотрела изображение сердца, пронзенного стрелой. В центре этого шедевра неумелой рукой было выведено: «Светлана». Указав глазами на предплечье, я спросила:

– Светлана – это ваша жена?

– Вы о татуировке? Нет. Мою жену зовут Алла. А это – грехи молодости.

– Так почему же вы не сведете ее? – просто чтобы поддержать разговор, поинтересовалась я.

– А вы считаете, что шрам на коже выглядел бы более эстетично? – усмехнулся Вдовин.

– Дело не в этом. Думаю, вашей жене неприятно ежедневно сталкиваться с напоминанием о вашей возлюбленной, пусть даже и бывшей.

– Ерунда. Алла очень практичный человек. Она не станет изводить себя ревностью к бывшей сопернице, тем более если одержала над ней верх, – отмахнулся Вдовин.

– А они были соперницами? – спросила я. – Это интересно. Расскажите.

– Не о чем рассказывать, – недовольно проворчал он, не желая затрагивать щекотливую тему.

– Расскажите. Все равно нам еще минут тридцать до Тарасова трястись. Не молчать же всю дорогу? – повторила я просьбу.

– Боюсь, на тридцать минут похождения моей молодости не тянут, – пошутил Вдовин. – Много лет назад, когда я еще учился в университете, у меня была однокурсница. Звали ее Светлана. По-королевски красивая и неприступная. Все парни нашего курса, да и многие другие, добивались ее внимания. А она предпочла меня. Честно признаюсь, выбрала она меня сама. И знакомство наше произошло по ее инициативе. Она вообще была довольно решительной девушкой, несмотря на юный возраст. Просто взяла и предложила встречаться. Вернее, дружить, раньше это так называлось. Мне льстило, что первая красавица университета остановила выбор на мне. Встречались мы довольно долго – года два или около того. Потом мне стало надоедать постоянное превосходство Светланы. Она все делала лучше меня – лучше училась, лучше плавала. Даже с парнями, которые досаждали ей ухаживаниями, разбиралась сама, не прибегая к моей помощи. Какой мужчина потерпит такое? На одной из студенческих вечеринок я встретил Аллу. Она не была студенткой нашего университета. Она вообще не была студенткой. Дочь богатеньких родителей, она просто сидела дома, готовясь к роли жены и матери. Это подкупило меня. Я по наивности решил, что с такой женщиной я всегда буду на первых ролях. Приударил за Аллой, она была не против. Так мы начали встречаться. Естественно, втайне от Светланы.

– Получается, вы встречались сразу с двумя девушками? – вклинилась я.

– Получается, что так, – несколько виновато проговорил он. – Так продолжалось несколько месяцев. Потом Светлана что-то заподозрила. Или мне так показалось, потому что она стала вести себя как-то по-особенному. Больше времени мне уделять, что ли. Стала советоваться со мной в таких вопросах, в которых прежде никогда и не подумала бы спросить о моем мнении. Я уже начал сомневаться, правильно ли я поступаю, обманывая ее. А тут мои родители решили форсировать события. Встретились с родителями Аллы и объявили, что нам давно пора узаконить отношения.

– Почему именно с Аллой? Они что, не знали о Светлане?

– Знали. Только кандидатура Аллы на роль моей жены им казалась намного более подходящей. Вот они и решили не ждать, пока я сам созрею. Представляете картину: я прихожу к Алле, а там сватовство полным ходом! Что я мог сделать в такой ситуации? Только подтвердить серьезность своих намерений. Впрочем, я бы покривил душой, если бы сказал, что женили меня против воли. Не дожидаясь моего согласия – это да. Но, по большому счету, я был счастлив, что мне не пришлось делать выбор. На тот момент.

Вдовин примолк, углубившись в воспоминания. Я нетерпеливо заерзала на месте, ожидая продолжения. Поняв мое нетерпение, он продолжил: