Месть подают холодной

"Странно, — размышляла она, обходя здание в поисках входа, — я не представляю себе, кто такой Цурюпа, кажется, был такой человек, большевик, а может, это вовсе даже организация? ЦУРЮПА — Центральное управление чего-нибудь там… Был же на Петроградской раньше Дом культуры имени Промкооперации? И вообще, какой логикой руководствовались большевики, когда называли улицы и Дома культуры именем своих соратников? Ну например, город Самару переименовали в Куйбышев — это понятно, Куйбышев был оттуда родом, также и Нижний Новгород при большевиках стал Горьким, потому что Горький там жил в юности.

Но все эти многочисленные Дома культуры — имени Ногина, имени Шелгунова, опять же Цурюпы… Дом культуры имени Шелгунова — от общества слепых, и, кажется, Шелгунов был слепой большевик. Что ж, логика есть. Но тогда большевик Скворцов-Степанов, именем которого названа самая большая в городе психиатрическая больница по той же логике вещей должен был быть сумасшедшим? Навряд ли, если бы он был психом и проводил долгое время в дурдоме, больницу назвали бы его именем. Лечебные учреждения называют именем известных врачей — институт известного психиатра Бехтерева, например. Но психиатром Скворцов-Степанов точно не был, — а тогда за что же ему такая сомнительная честь?"

Тут Надежда заметила, что, отвлекшись на глупые мысли, прошла вход и теперь, как лошадь по кругу, обходит огромный дом заново.

Пришлось выбросить из головы старых большевиков и возвращаться.

В холле Центра было пустынно, потому что время неподходящее для занятий — слишком рано. Надежда вошла и с любопытством огляделась по сторонам. Холл был большой и красивый, чувствовалось, что Центр культуры и отдыха процветает. Висели красочные плакаты и афиши, было множество комнатных растений в кадках и красиво вьющихся по стенам, а в одном углу Надежда заметила выложенный из камней настоящий маленький бассейн, в который с тихим журчанием стекала вода из крошечного фонтанчика. Ближе к центру зала за стойкой сидела симпатичная девушка, и, судя по тому, что рядом с ней был повешен большой плакат с теми самыми сведениями о тибетском маге, она была в курсе всех его дел.

— Добрый день, — нерешительно начала Надежда. — Я бы хотела узнать.., вот. — Она указала на плакат.

— Вы хотели бы записаться на ознакомительную лекцию? — приветливо сказала девушка.

— Ага, — Надежда решила поменьше говорить и побольше слушать, — но.., я не уверена.

— Я вам сейчас все объясню, — обрадовалась девушка. — Присядьте.

Надежда с удовольствием опустилась в мягкое кожаное кресло и расстегнула пальто.

— Понимаете, — задушевно начала девушка, — Учитель установил свой порядок приема. Человек приходит к нам в первый раз и идет на ознакомительную бесплатную лекцию, — она голосом подчеркнула слово «бесплатную». — Лекция является ознакомительной не только для вновь поступающих к нам, но и для Учителя. В процессе лекции он знакомится с людьми, со своими будущими учениками, определяет их психологический тип, степень омраченности их кармы и распределяет по группам. Ведь нельзя одновременно собрать в одной комнате людей с различным состоянием ауры. Они будут мешать друг другу. Разумеется, Мастер настолько могущественен, что мог бы работать и в таких трудных условиях, — тут в голосе девушки прозвучали восторженные нотки, — но ведь прежде всего мы должны думать о наших посетителях. Мы должны создать им максимальный душевный комфорт, верно?

— Верно, — согласилась Надежда. — А скажите, эти группы — они большие? Много в них.., учеников?

— По-разному, — ответила девушка. — Это определяет Учитель. Десять групповых занятий, оплата соответственно вперед, двадцать долларов за сеанс.

— Ничего себе! — невольно охнула Надежда. — А тут про цену ничего не сказано. — Она достала из кармана буклет.

— Зачем же вы спрашивали, раз вы уже ходите на групповые занятия? — удивленно заговорила девушка. — И оплата у вас произведена вперед, вот, видите. — Она указала на какую-то закорючку в верхнем уголке, на которую Надежда не обратила внимания.

— Не все так просто, — вздохнула Надежда, лихорадочно соображая, как ей выкрутиться из неприятного положения. — Видите ли, не сочтите меня рассеянной до такой степени, что я забыла, что уже оплатила вам курс занятий Все дело в том, что ходила к Учителю моя приятельница. Вы говорите, десять занятий? А она говорила, что прошла меньше половины, — что-то подсказывало Надежде, что покойная Валерия Петровна действительно не закончила полностью курс. — И вот, — вдохновенно врала Надежда, — ей пришлось срочно уехать в командировку. Она и объяснить-то мне толком ничего не успела, только сунула бумажку эту и сказала, чтобы я пришла сюда к вам на лекции, чтобы деньги не пропали.

Вы ведь, я так понимаю, деньги обратно не возвращаете?

— Нет, такого пункта в договоре нет, чтобы деньги возвращать, — недовольно сказала девушка.

— Так вот, не могу ли я вместо приятельницы на эти занятия походить? — допытывалась Надежда.