Месть зэка

— Никого нет, — произнес он смачно, — посмотри, там не светит еще и черный ход?

— Осмотри все этажи и возвращайся! — В повелительном молодом голосе нетрудно было узнать характерные нотки шофера «девятки». — А я внизу покараулю.

Шофер прислонился к двери, не оставляя Виктору и полусантиметра для спасения. Толстяк, что-то пробормотав, залез обратно в лифт и доехал до следующего этажа.

«Он может заклинить лифт и найти меня на обратном пути», — подумал Виктор, но не двинулся с места.

Однако толстяку надоело разъезжать по этажам безо всякого видимого толка. И он быстренько спустился вниз.

— Аккуратно обыскать все этажи!

— Что мне, во все хаты нырять, что-ли. Еще заарестуют с тобой, яростно зашипел толстяк на призывы водителя.

— Не боись, — хохотнул водитель и ткнул толстяка в бок. — Со мной не арестуют.

— «Понятно, — подумал Виктор, — вот что вы, значит, за птицы». И тотчас накладные, из-за которых разгорелся весь сыр-бор, вспомнились ему. След от них вел очень далеко.

— Ты поэтому такой толстый, что ленишься, — воспитывал тем временем водитель своего приятеля. Черт с тобой, сторожи парадную, я схожу звякну ребятам. Да не дай бог, если упустишь, Вадик голову снимет.

— «Какой еще Вадик? — подумал Виктор, вжавшись в стенку поелику возможно. — Не знаю я никакого Вадика».

Хлопнула входная дверь, и снова стало тихо. Внизу слышалось шумное дыхание толстяка. Виктор осторожно поднялся на последний этаж. На чердак вела вертикальная стальная лестница. Вместо двери был запертый висячим замком железный люк. «Ловушка, — подумал Виктор. — Ни вверх — ни вниз — нет прохода».

Распахнулась дверь на предпоследнем этаже, и две девушки вышли на лестничную клетку. Одна из них задержала взгляд на Викторе и улыбнулась:

— Привет, — сказала она, — ты ко мне, что-ли?

Обе девицы были слегка пьяны, поэтому для устойчивости прислонились к стенке и стали смотреть на Виктора снизу вверх.

— Это кто? — спросила вторая девица. — Приятель, что-ли, твой? Пусть в магазин сгоняет.

— Да он в соседнем дворе жил. Сосед мой бывший, пока не переехали. Славкой тебя зовут, да?

— Славкой, — сказал Виктор в полном остолбенении, прислушиваясь к далеким еще голосам, о чем-то спрашивающим на первых этажах.

— Я же с твоей сестрой дружила, — сказала первая девица и широко раскрыла дверь в квартиру, которую только что собиралась закрыть.

— Заходи, раз пришел. А может, вправду, в магазин сгоняешь?

Виктор молча вошел в прихожую, порылся в кармане, достал две сторублевки.

— Сходите, девочки, — попросил он. — Возьмите на все двести. Шампанского там, коньяку. А я лучше так посижу.

— У тебя что, неприятности? — спросила хозяйка квартиры и на мгновенье прижалась к Виктору полным плечом. — Какой-то ты смирный. Даже на себя не похож. Я раньше в него влюблена была, пояснила она своей подруге, — еще когда в школе училась.

— Да поругался у вас в подъезде, — словно нехотя пояснил Виктор. — Звезданул одному, а там набежала целая бригада. Теперь ищут меня. Так что сходите сами.

— Ты сходи, Нинка, — обратилась хозяйка квартиры к подруге. — А я с ним посижу, чтобы было кому отвечать, если в дверь позвонят. — Она заглянула в глазок и приоткрыла дверь. — Давай быстро: одна нога здесь, другая там.

Подруга, приняв деньги, быстро выскочила за порог, а Виктор, полуобняв за плечи хозяйку, осторожно приложил ухо к неплотно закрытой двери:

— Вы из какой квартиры, девушка? — довольно внятно расслышал он происходящий не так уж далеко внизу диалог.

— А чего? — спросила подруга, и по тому, как прекратился цокот ее каблуков, было ясно, что она остановилась.

— К вам не заходил светлый такой парень с короткой стрижкой и спортивной куртке и джинсах. Я с другом о встрече договорился, а он куда-то исчез.

Подруга что-то ответила, и вновь ее каблучки зацокали, отдаляясь по длинной лестнице. Зато другие шаги, размеренные и тяжелые, все приближались, пока не зазвучали на самой лестничной клетке.

— К соседу звонят, — прошептала хозяйка в самое ухо Виктору, — Знать крепко ты им насолил.

За дверью послышалось какое-то бурчание, потом старческий гневный бас произнес:

— Да чихал я на наши удостоверения. Я сам отличник ЧК с сорок седьмого года. Чего вы тут по квартирам ходите? Украсть хотите что-нибудь!

— Не напирай на меня, — услышал Виктор, и тут же весь подъезд огласился рыком отставного чекиста.

— Я тебе сейчас дам «не напирай»! Ну-ка дай сюда удостоверение! Спер где-то, а теперь по чужим квартирам шастаешь. Сейчас я милицию вызову! Да ты стой, не уйдешь!

— Уймись, дед! — прозвучал голос почти у самой двери, а потом послышалась возня, глухой удар и быстро удаляющиеся шаги.

Хозяйка, отодвинув Виктора, заглянула в глазок и тут же отомкнула дверь. Пожилой мужчина в пижамных брюках и голубой рубашке стоял держась руками за разбитое лицо и что-то мычал, натужно тряся головой.

«Это тебе не шпионов ловить, дядя!» — подумал Виктор злорадно, но вслух ничего не сказал.

Вдвоем они ввели старика в его квартиру, положили на диван. Девушка, ее звали Наташа, намочила в ванной полотенце и умыла разбитое лицо соседа.