Метод Сократа: Искусство задавать вопросы о мире и о себе

Такие напоминания полезны. Люди редко ощущают себя пещерными узниками. Они просто этого не замечают, пока не выйдут на свет и не осмотрятся. (Самая простая иллюстрация – вспомнить, какими глупцами вы являлись, когда были помоложе.) Именно поэтому иной раз полезно прибегнуть к провокации, показывающей, сколь многого мы еще не понимаем, хотя могли бы и понимать. Проще говоря, никто не шествует по жизни, постоянно чувствуя себя идиотом, хотя вы, без сомнения, назовете множество людей, соответствующих этому описанию; более того, в каком-то смысле мы все ему соответствуем. Глупость – состояние относительное и для ее обладателя невидимое. Люди сильно различаются по тому, сколько в них мудрости, но не по самоощущению этого количества; свою мудрость мы, как правило, оцениваем высоко, и это ощущение стабильно. Обсуждаемое здесь состояние хотелось бы считать константой, поскольку в умственной работе оно именно таковым обычно и представляется, – однако Сократ показывает, что у разных людей оно разное. Поэтому давайте считать наше восприятие собственной мудрости обманчивой, коварной и упрямой особенностью человеческой натуры. Здесь таится корень проблемы, которую намерен решить Сократ; это основная ошибка, увеличивающая вероятность других ошибок, которые мы ежечасно совершаем на протяжении всей жизни. Метод Сократа – один из способов ее исправить.

Сократические несчастья.

Если перевернуть понятие сократических благ, то откроется параллельное явление – сократические несчастья. Предположим, вы с удовольствием проживаете свою жизнь, но ближе к концу обнаруживаете, что ваш путь был ошибочным. Привычно представляя себя в окружении близких и друзей, которые вас любят, вы вдруг узнаете, что на деле они всегда вас ненавидели, и вам становится горько. Печальная история. А теперь представьте ту же самую ситуацию, только вот в конце правда вам так и не открывается. Причинен ли вам ущерб, и если да, то какой? Или давайте попробуем проанализировать то же самое, но со стороны: вы видите, как обманывается другой человек, с удовольствием проживая ту жизнь, которая вызвала бы у него отвращение, знай он всю правду, но правды-то он и не знает. Стоит ли завидовать такому человеку? Платон считал, что нет.

Законы, 730c–d

АФИНЯНИН. Такой человек внушает доверие, но его не внушает тот, кому мила добровольная ложь; кому же мила невольная ложь, тот безрассуден. Однако ни то ни другое не заслуживает зависти. Ведь никому не мил невежда, не заслуживающий доверия; его легко распознают по прошествии некоторого времени, и он сам себе подготовляет в конце жизни тяжкое одиночество старости. Жизнь его потечет сиротливо, все равно, живы ли его друзья и дети или же нет.

Для подобных ситуаций нет общего ярлыка: это несчастья, о которых сами несчастные не ведают и которые не причиняют им ощутимых страданий, но которых любой человек – включая и их самих – предпочел бы избежать, если бы был достаточно осведомлен. (По сути, рассмотренные кейсы можно уподобить случаям, где существует большой разрыв между субъективным счастьем человека и его эвдемонией

 – идеей, которую мы изучим в следующей главе.) Назовем их сократическими несчастьями, поскольку они симметричны сократическим благам. Ведь здесь вы тоже не догадываетесь, что страдаете.

Сократические несчастья – явление распространенное, они есть часть удела человеческого. Представьте кого-нибудь, кто поступает неэтично или необдуманно, но ему это сходит с рук, и он доволен. Такого человека можно рассматривать как пациента с деменцией: его состояние, возможно, и не ухудшается, но он пребывает в постоянной слабости ума, не осознает своей беды, а потому с безразличием или враждебностью реагирует на тех, кто ему о ней сообщает. Такие люди часто находятся в хорошем настроении, однако, будучи знакомыми с ними, вы начинаете бояться такого их состояния. Над этим страхом полезно поразмыслить; не исключено, что вы придете к осознанию того, что Сократ ощущал бы примерно то же самое, если бы ему довелось наблюдать за вашей жизнью. Его задача – встряхнуть нас, пробудив от той разновидности слабоумия, которой подвержен каждый. И чем больше мы на самом деле нуждаемся в помощи, тем меньше мы ее желаем. Вспомним, что говорил Сократ своим судьям: