Метро

— Зовет… Зове-ет… — нараспев сказал Ульман и тоже начал подниматься.

В голове Артема заклинание — Я думаю, ко мне не пролезешь!» — застряло на слове «я», и теперь он просто повторял, сам не замечая, что делает это во весь голос: «Я, я, я, я, я». Потом ему сильно, непреодолимо захотелось посмотреть вниз, чтобы понять, так ли уродлива колыхавшаяся там масса, как ему показалось вначале. А вдруг он ошибся? Вспомнилось снова и о звездах на кремлевских башнях, далеких и манящих…

И тут маленький Олег легко вскочил на ноги и, коротко разбежавшись, с веселым смехом бросился вниз. Живая трясина внизу негромко чавкнула, принимая тело мальчика. Артем понял, что завидует ему, и тоже засобирался следом. Но через пару секунд после того, как масса сомкнулась над головой Олега, может, в тот самый момент, когда она отбирала у него жизнь, его отец закричал и очнулся.

Тяжело дыша и загнанно оглядываясь по сторонам, Антон поднялся и принялся трясти остальных, требуя от них ответа:

— Где он? Что с ним? Где мой сын?! Где Олег? Олег! Олежек!

Мало-помалу лица бойцов стали обретать осмысленное выражение. Начал приходить в себя и Артем. Он уже не был уверен, что действительно видел, как Олег спрыгнул в бурлящую массу. Поэтому отвечать ничего не стал, только попробовал успокоить Антона, который, кажется, неведомым образом почувствовал, что случилось непоправимое, и все больше расходился. Зато от его истерики оцепенение окончательно спало и с Артема, и с Мельника, и с остальных членов отряда. Им передалось его возбуждение, его злобное отчаяние, и незримая рука, властно удерживавшая их сознание, отдернулась, словно обжегшись о кипевшую в них ненависть. К Артему, да, кажется, и ко всем остальным, наконец вернулась та способность здраво мыслить, которая — теперь он это понимал — пропала уже на подходах к станции.

Сталкер сделал несколько пробных выстрелов в клокочущую массу, но результата это не дало. Тогда он заставил бойца, вооруженного огнеметом, снять ранец с горючим с плеч и кинуть его по сигналу как можно дальше от состава. Приказав двум другим освещать место падения ранца, он изготовился к стрельбе и дал отмашку. Раскрутившись на месте, боец швырнул ранец и сам чуть было не полетел вслед за ним, еле удержавшись на краю крыши. Ранец тяжело взлетел в воздух и начал падать метрах в пятнадцати от состава.

— Ложись! — Мельник подождал, пока тот коснулся маслянистой шевелящейся поверхности, и спустил курок.

Последние секунды полета ранца Артем наблюдал, растянувшись на крыше. Как только раздался хлопок выстрела, он спрятал лицо в сгиб локтя и что было сил прижался к холодной броне. Взрыв был мощный: Артема чуть не сорвало с крыши, состав качнулся. Сквозь зажмуренные веки пробилось грязно-оранжевое зарево расплескавшегося по платформе пылающего горючего.

С минуту ничего не происходило. Хлюпанье и чавканье трясины не ослабевало, и Артем приготовился уже к тому, что совсем скоро она оправится от досадной неприятности и снова начнет обволакивать его разум.

Но вместо этого шум стал постепенно отдаляться.

— Уходит! Оно уходит! — прямо у него над ухом радостно заорал Ульман.

Артем поднял голову. В свете фонарей было отчетливо видно, как масса, занимавшая недавно чуть ли не весь огромный зал, съеживается и отступает, возвращаясь к эскалаторам.

— Скорее! — Мельник вскочил на ноги. — Как только оно сползет вниз, все за мной — вон в тот туннель!

Артем удивился, откуда у Мельника взялась вдруг такая уверенность, но спрашивать не стал, списав прежнюю нерешительность Мельника на дурман. Сейчас сталкер полностью преобразился: это опять был трезвый, стремительный и не терпящий возражений командир отряда.

Раздумывать не только не было времени, но и не хотелось. Единственное, что сейчас занимало Артема, это как можно скорее унести ноги с проклятой станции, пока странное существо, обитавшее в подвалах Кремля, не опомнилось и не вернулось, чтобы сожрать их. Станция больше не казалась ему удивительной и прекрасной: теперь все здесь было враждебным и отталкивающим. Даже рабочие и крестьянки глядели на него разгневанно с настенных панно, а те, что все еще улыбались, делали это натянуто и приторно.

Спрыгнув кое-как на платформу, они бросились к противоположному концу станции. Антон полностью пришел в себя и бежал наравне с остальными, так что отряд теперь ничто не задерживало. Через двадцать минут безумной гонки по черному туннелю Артем начал задыхаться, да и остальные тоже стали уставать. Наконец сталкер позволил им перейти на быстрый шаг.

— Куда мы идем? — догнав Мельника, спросил Артем.

— Думаю, мы сейчас под Тверской улицей… Скоро к Маяковской должны выйти. Там разберемся.

— А как вы узнали, в какой туннель нам идти? — поинтересовался Артем.

— На карте было обозначено, которую мы на Генштабе нашли. Но я об этом только в последний момент вспомнил. Верь не верь, как на станцию вступили, все из головы вылетело.