Между крестом и полумесяцем

— Лена, я думаю уехать из Хургады. Наверно, я вернусь в Каир, буду жить с матерью. Я ей больше нужна.

Я коснулась ее плеча и, посмотрев ей в глаза, спросила:

— Но почему?

— Я не могу тебе объяснить, — ответила она, отвернувшись. — Ты вряд ли поймешь. Ты воспитана в другой среде.

Я села перед ней на корточки, чтобы увидеть глаза, которые она пыталась спрятать от меня.

— Попробуй объяснить, может, я пойму. Милая, я хотела бы разделить с тобой твое горе. Поверь, если горевать вместе, то становится легче. Я вспомнила мультик, который смотрела, когда была маленькая. Там говорилось про ослика, который шел, таща большой мешок с надписью «горе». Он встречал по дороге своих друзей-зверей и раздавал каждому по кусочку горя. Потом, когда ослик добрался домой, его мешок оказался пустым.

Марием улыбнулась и ответила:

— Лена, это очень плохой предлог для шуток. Я не знаю, когда смогу оправиться от того, что случилось. Я так хотела иметь семью, свою семью, но, видно, мне не суждено. Я хотела ребенка, и Бог дал мне его, и я потеряла его. Может, если бы я знала…

— Ты ничего не смогла бы поделать. Это судьба, так должно было произойти.

На глаза Марием навернулись слезы.

— Лена, врачи сказали, что я, скорее всего, больше не смогу иметь детей.

— Врачи не всегда правы. Я знаю много таких случаев, когда мнение врачей неверное.

Марием вытирала слезы маленьким, почти детским кулачком. Они катились по горящим щекам, изредка падая на юбку.

— Лена, понимаешь, я не смогу выйти замуж за другого человека. Тебе этого не понять, у вас есть развод. А что делать мне в такой ситуации, когда другого выхода нет? Знаешь, подруга моей матери, Линда, уже пятнадцать лет не живет с мужем. Они разошлись еще до рождения ребенка, и она одна воспитывает его. В ее дом вход мужчинам запрещен. Ребенок почти не знает отца, тот ни разу его не навестил, но и личной жизни у Линды нет. Она совсем одна, сама работает, зарабатывает им с ребенком на жизнь, но встретиться с мужчиной или повторно выйти замуж — харам! У нас просто нет развода! Вот что значит, когда женщина неверно выбрала себе мужа. Ты знаешь, меня тошнит от мысли о моем муже. Он мне противен. Я знаю, что совершила ту же ошибку. И меня ждет то же наказание. Только у меня не будет ребенка. Я останусь совсем одна.

— Марием, хочешь, я сама пойду к вашему Патриарху просить у него для тебя развод? Кроме того, я знаю человека, которому плевать на ваши традиции, и он любит тебя и готов любить тебя даже не разведенную. Ты понимаешь, о ком я говорю?

— Лена, так не бывает. Тебе так кажется, потому что ты мало что знаешь о жизни в этой стране. Это просто невозможно жить и даже просто любить кого-то вне брака, а тем более вступать в отношения. Здесь это против правил. Если кто-то узнает про внебрачную связь, это будет большим позором и унижением для семьи. Никто из родственников, знакомых и соседей не будет знаться с нами.

— Я думаю, в Хургаде никто ничего и не спросит. Вы будете жить в частной квартире, далеко от глаз знакомых, родных. Или поедете в Шарм-эль-Шейх.

— Нет! Это позор! Даже не думай об этом! Харам!

Я встала. Я думала, шагая вдоль комнаты, и не понимала, как люди могут ограничивать себя в чувствах? Как вообще такое может быть? Ведь любовь в нашем воображении не поддается расчетам. Ведь это неправильно, когда ты вынужден выбирать из ограниченного круга людей свою любовь. Как это возможно?

— Марием, а интересно, мусульманин может жениться на христианке?

— Может, но семья христианской девушки этого не позволит. Библией запрещено.

— Да, ты права. И никто так не поступает?

— Я не знаю таких людей.

— Но можно?

— Да, я слышала такие истории, — ответила Марием. — Иногда девушки убегают из дома.

— А христианин на мусульманке может жениться?

— Нет.

— И жить тоже?

— У нас никто не сожительствует до брака. Никто. А после того, как брак заключен, не имеет право жить с кем-то другим. Это не по-христиански. Грех.

— И ты не можешь ради любви…

— Пожертвовать религией? Никогда!

Я села возле нее и сказала:

— Тогда я поеду к Патриарху просить развести вас.

Марием улыбнулась и ответила:

— Он не разведет. Но спасибо. Спасибо за поддержку.

Марием сжала мою руку и обняла меня.

— Я рада, что ты у меня есть. Ты мне как сестра. Спасибо Богу за тебя.

Я положила голову ей на плечо. У меня не было слов. Я никак не могла помочь ей изменить ситуацию, но я могла поддержать и утешить ее, как сестру.

К вечеру Марием была более бодрой, живой, пару раз пошутила по какому-то поводу. Мы играли в карты, нарды, смеялись, заливались пепси, которую они нежно называли «бэбси». На следующий день Марием предложила съездить в Гизу, посмотреть пирамиды и семь старинных Висячих церквей, которым уже почти полторы тысячи лет. Как сказала Марием, они называются Висячими из-за расположения, ведь под ними находятся водяные ворота крепости древнеримских времен. Мне захотелось самой увидеть эту христианскую святыню, и мы поехали в Гизу.