Между мертвым и живым

Анна сорвалась с места, уверенно уселась за директорский стол, начала осторожно просматривать бумаги. Нашла толстую записную книжку с позолоченным обрезом. Стала быстро перелистывать ее.

Комбат стоял, поглядывая из двери в приемную и представляя, что подумает тот, кто потенциально может сюда зайти. Ох, пойдет молва гулять по Киеву. И наверняка не избежать проблем с ментами.

Анна довольно воскликнула:

— Вот он!

— Переписывай, — сказал Комбат.

Девушка вытащила из пресс-папье ручку, сорвала листочек с клейкого блока, нацарапала цифры. Положила все на место, критически посмотрела на деяние рук своих.

— Ну, будем надеяться, что он ничего не заметит, — сказала она.

— Если что — спишем на проделки Матроса, — усмехнулся Борис.

Он отнес ключи и отдал их Зое Викторовне. Та по-прежнему не задала ни единого вопроса. Молча взяла их, молча повесила на гвоздик. Села за конторку и ушла в себя.

Анна ждала Рублева с телефоном наперевес.

— Никто трубку не берет по домашнему номеру.

— А сколько у нас времени? Полтретьего? Так они наверняка на работе, кто б там ни был. Давай часов в шесть позвоним. А пока — отбой и перекур, — засмеялся Комбат, доставая пачку из нагрудного кармана.

— А что некурящим делать? — спросила девушка.

— Например, сопровождать курящих, — ответил Борис.

* * *

Денис Сильченко отнесся к просьбе Женере со всей серьезностью. Как-никак, этот клиент платил конторе очень большие деньги за обеспечение его безопасности. Точнее, платил он не официальной части фирмы, а теневой. И значит — лично Денису, в обход любых органов и служб.

Прямо после звонка — не прошло и часа — к Клоду приехал человек от Сильченко. Обыкновенный средний русский, лицо и внешность такие, какие не запоминаются.

— Здравствуйте, — тихим голосом сказал человек. — Меня зовут Александром. Я приехал пока один, но Денис обещал в ближайшее время найти еще людей. На первый случай, если что, вполне достаточно меня одного.

— Ну проходите, Александр, — улыбнулся Клод.

Он понимал, что теперь в самое ближайшее время эта квартира превратится в нечто напоминающее военный лагерь. И так будет до тех пор, пока он не найдет себе такое жилье, в котором он и охрана смогут жить, не наступая друг другу на ноги.

Только за одно это Женере был готов лично порвать Рича на куски.

Александр снял обувь, бесшумно скользнул в квартиру, прошел по всем комнатам, выглянул в окна, подергал рамы. Удовлетворенно хмыкнув, вернулся в прихожую за сумкой. Из сумки был извлечен какой-то прибор футуристического внешнего вида.

— Это для чего? Отражать психотронные атаки КГБ? — съехидничал Клод.

Александр, кажется, шутку не оценил.

— Это для поиска подслушивающих устройств. На всякий пожарный, если вы не возражаете.

— Я не возражаю, — развел руками Женере.

Александр подключил к прибору наушники и отправился в свободное плавание по квартире, предложив Женере не мешать.

Клод даже не обратил внимания на резкую форму замечания. К нему прислали профессионала, а такой в рамках своего дела имеет право быть не очень-то вежливым.

Пока Александр осматривал квартиру, проводя своим прибором везде, где можно, и чуть ли не обнюхивая каждую подходящую щель, Женере успел прочесть несколько подборок новостей на разных сайтах.

Александр зашел в комнату, довольно потирая руки.

— Ну, можно вас поздравить: жучков нет. То есть про ваше убежище скорее всего не знают.

— Понятно. Это хорошо. Что думаете делать дальше?

— Устроюсь где-нибудь в уголке, буду читать, иногда пить кофе и ждать, пока Денис не пришлет подмогу. Думаю, много времени это не займет.

— Пойдемте, я сделаю кофе, — сказал Клод.

Он насыпал в турку кофе из расчета на две чашки, сахар, плеснул коньяка. Поставил на огонь.

— Наверное, Денис вас очень ценит, раз послал одного.

— Ну, он знает, что сначала этого достаточно. И вообще, пока что вас не штурмуют с танками и авиацией. Если бы дело было совсем плохо, то, поверьте, людей здесь понабежало бы по самое «не ходи купаться»!

— Что?

— А что? — удивился Александр.

— Вы сказали: по самое.

Александр рассмеялся и объяснил:

— Это так, просто выражение. Обозначает — очень много. И вообще превосходную степень чего-либо.

— Ага. Секунду. Если я, к примеру, хочу сказать, что варю хороший кофе, то, значит, это должно быть так: кофе у меня не ходи купаться! Верно?

— На лету схватили! — засмеялся Александр.

— Отлично. Еще один замечательный плюсик в мое знание русского.

— Вы хорошо знаете язык, — заметил Александр. — Очень ровная речь, не фанерная, не искусственная. Только небольшой акцент.

— Если мне придется здесь работать хотя бы еще пару месяцев, то он пропадет, — ответил Женере.

Напиток в турке шевельнулся. Клод снял его с огня, разлил по чашкам. Очень красиво смотрелись два темных озерца, подернутых охристой пеной, в обрамлении белых фарфоровых краев чашек.

Александр пригубил свой кофе, довольно покачал головой.

— Вот уж правда — не ходи купаться! Я так не умею.

Зазвонил мобильник Женере. Он снял трубку. Это был Сильченко.

— Ну что, мой человек добрался?

— Так точно. Сидим, пьем кофе.