Между небом и землей (СИ)

Драко — человек, который постоянно язвил и кидал уничтожающие взгляды в мою сторону, сейчас сидел в полном молчании и искренне сочувствовал… Я начала хватать воздух ртом, голова закружилась от недостатка кислорода. Но внезапнл я просто встала, вышла из-за стола и поплелась в комнату, в которой проснулась. Бесшумно закрыв за собой дверь, я легла лицом в подушку. Всхлипы вырывались один за другим, а слезы обжигали глаза. Моё сознание не готово было принять эту горькую правду. Бесчеловечно… Стихии бурлили во мне, контроль ослабевал, но из последних сил мне удавалось сдерживать силу, в то время как новые позывы истерики впивались в рассудок, руша все барьеры и стирая прошлое, перечеркивая все, ведь этого просто не должно было быть…

Страшная судьба, лишь домашнее животное — вот кто я. Лорд спланировал моё появление на свет… Благодаря Гарри Поттеру он пал, и у меня была относительно спокойная жизнь, но вопреки всему Лорд возродился, и правда накрыла меня с головой. Мои родители оказались еще более жестокими, чем я думала. Двадцать девятое февраля через неделю… Срок, когда я обрету бессмертие совсем близко. И будь уверен, я уничтожу тебя, Том Риддл…

====== Открывая сердце ======

Анна ушла в комнату. Трое остались сидеть на кухне. Молодой юноша смотрел на двух взрослых мужчин, ожидая обсуждения произошедшего, но все молчали. Из спальни не доносилось всхлипов, ни одного шороха с тех пор, как закрылась дверь. Замок щелкнул, и словно один боец покинул поле битвы. Трое выжидали, когда кто-то смягчит эту паузу хотя бы одним словом. Школьный враг Анны – Драко – боролся с мыслями о своих родителях, он боялся за отца, который наверняка сейчас залечивает раны от наказаний Круциатусом. Единственное, что хоть как-то согревало его душу, это отсутствие матери в обители зла — поместье Рахманиновых.

Бывший лучший друг девушки испытывал угрызения совести из-за отлучки из её судьбы, все его грехи… он и не смел надеяться, что время их стерло. Третий мужчина сидел с каменным лицом, холодной маской, которую привыкли все считать обыденным явлением. Северус ощущал неправильность своих эмоций, порывы, жестокие чувства унижали его принципы, капали на душу соляной кислотой. Трое испытывали чувство вины, сжигающее их изнутри, доводящее до помешательства. Тишина не угнетала, она давила неестественностью, отдаваясь болью в груди.

Кто объяснит, почему кому-то достается спокойствие, жизнь, наполненная счастьем, семья, а чья-то жизнь наполнена болью и страданиями, лишениями, пережить которые может далеко не каждый? Анна поняла всё правильно, суть истории была так проста, сколько ранений и душевных травм нужно перенести, чтобы злой рок судьбы оставил ее в покое. За что молодой девушке столько страданий, ведь её жизнь только начинается? Анну не считали даже человеком, а просто мясом, домашним скотом, которого выращивают до определенного момента и убивают во имя пропитания. Северусу почему-то на ум пришли мысли о языческих жертвоприношениях – выращенная для смерти, она и так это знала, но услышав историю... У нее и в мыслях не было, что Лорд причастен к её рождению, что именно он выбрал для нее такую судьбу. Анна лишь продукт, который рано или поздно съедят.

Северус так винил себя за непонятные чувства, испытываемые к этой девушке. Но он просто игнорировал сегодня её присутствие. Когда Северус положил руки на её плечи, его словно током ударило, а тело прошиб холодный пот. Чувства, обрушившиеся на него не позволяли больше сравнивать Анну и Лили. Всё что произошло в подземелье поместья... он не смел отрицать ту странную любовь, когда она едва не умерла на его руках. А как он плакал… Лили… Всё равно в его разуме сидела эта женщина, но возможно в какую-то секунду она превратилась в светлое прошлое, окропленное кровью, и осталось лишь чувство вины, что он обещал хранить во имя своей ошибки… Но как Северус ни старался ухватиться за хвост воспоминаний, он не мог, они ускользали в трещину между прошлым и настоящим. Ощущение, что он должен что-то сделать, пойти успокоить Анну, подталкивало его к ещё более странным чувствам. Обязательства, которые накладывались на Северуса, прими он её любовь, отталкивали еще больше. Но с другой стороны почему ему так хотелось этих обязательств, этих проблем? Нет, он не верил в истинность чувств Анны, и сейчас он воздвигает неприступные барьеры, боясь ощутить её притягательное дыхание на своём лице.

У нее всё же был Сириус…

«Какого черта, я же уже послал его к чертям собачим, пусть мысленно, но дал себе еще одно обещание: во что бы то ни стало, быть с ней… ».

Он должен — вот это его и пугало, он должен был сейчас быть с ней, стать надежным плечом, опорой и жилеткой… И всё же, желание утирать её слёзы не давало ему покоя. Он действительно переживал тревоги и несчастье Анны, как свои.

«Северус, встань, ты должен…»

Но сознание протестовало, упиралось всей своей мощью, приклеивая его к стулу. Но на самом деле, ему нужно было немного уверенности, толчок к действиям.

— Думаю, нужно её проведать, — произнес Игорь, нарушая тишину.