Между Ницше и Буддой: счастье, творчество и смысл жизни

Когда мы беремся корректировать привычки ума и поступка, то ощущаем, как нас тянет в противоположном направлении или почти незаметно возвращает назад по прошествии некоторого времени. Сопротивление становится тем больше, чем более серьезные задачи мы ставим. Буддийские монахи практикуют медитацию и другие психотехники по много часов ежедневно, они живут в условиях, располагающих именно к таким занятиям, и всем сердцем верят в то, что делают. И даже так это занимает долгие годы усилий, чтобы унять возмущения ума и дойти до 2 или 3 высших ступеней медитации (из классических 8 дхьян), а большинство из них вообще никогда не добиваются в этом успеха. Их постоянно отбрасывает в пресловутый режим автопилота.

1. Осознание

Первый инструмент борьбы прост и эффективен: нужно всего лишь замечать и осознавать моменты, когда происходит подобное отбрасывание. Требуется отчетливо увидеть, что именно это делает, и оно, оказавшись в центре внимания, почувствует себя крайней некомфортно. Мы должны направить прожекторный луч света сознания в ту точку, где происходит противодействие, и оставить его там. Нет нужды прилагать какие-либо усилия, чрезмерно анализировать причины и вообще давать волю потоку мысли, напротив, это должно быть отстраненное понимающее созерцание. На протяжении по крайней мере нескольких десятков секунд попробуйте холодно разглядеть эту силу как нечто внешнее, рассмотреть во всех подробностях, будто музейный экспонат, прочувствовать и исследовать вдоль и поперек. Вы обнаружите, как она тотчас же ослабевает и сникает, а её контроль над поведением идет на убыль.

Возьмём самый простой пример. Вы хотите увеличить силы концентрации и замечаете, что при чтении постоянно отвлекаетесь на что-то. Первая задача здесь – фиксировать сами моменты отвлечения и останавливаться на них. Что именно вас отвлекает, какая потребность, где она располагается во внутренней архитектуре бессознательного? Допустимо формулировать выводы и догадки о природе того, что вы увидели, мысленно деконструировать его, однако это только побочный и вялотекущий процесс; главный инструмент – само ровное, сдержанное и просвечивающее насквозь внимание. Аналогичным образом полезно поступать, когда мы хотим справиться с привычкой реагировать на что-то с излишним объёмом эмоциональных переживаний – нужно поймать взглядом эту эмоцию и её причину. Допустим, на вас кричит кто-то злой и неприятный – здесь крайне проблематично остаться равнодушным.

Вход в режим ручного управления, если он не автоматизирован годами практики – это акт быстрого направленного внимания. Мы ловим в фокус сам этот крик как простой набор звуковых сигналов, колебаний и содроганий воздуха. Одни громкие, другие тише, одни низкие, другие – более высокие, с таким-то смыслом, с такими-то причинами. Одновременно следует увидеть свое желание обидеться, испугаться, разозлиться, расстроиться и точку, из которой они исходят, и механизмы, ими движущие. Чем сильнее противодействующие нам инстанции (вспомним буддийских монахов), тем сложнее над ними возобладать актом осознания, но он всегда работает и становится эффективнее с тренировкой.

С точки зрения нейробиологии, сосредоточение является мощной силой, долгосрочно меняющей информационные потоки в мозге. Это объясняется тем, что акт удержания внимания повышает степень упорядоченности нервных процессов, и они начинают структурироваться вокруг выбранной оси. Происходит то, что называется нейронной синхронизацией: клетки работают на новом уровне синергического сотрудничества и выстраиваются в специфическую конфигурацию, а базовым принципом нейробиологии является то, что клетки, действующие одновременно, объединяются в сети и контуры.

Еще на самой заре этой науки, в конце XIX в., великий нейроанатом и один из ее создателей, Сантьяго Рамон-и-Кахаль, утверждал, что в процессе «психической тренировки», как он это называл, наш мозг меняется на анатомическом уровне: создаются новые связи между нейронами и укрепляются старые. Сегодня, в немалой степени благодаря работам Эрика Кандела, получившего в 2000 г. Нобелевскую премию за исследование механизмов памяти, мы знаем, как именно это происходит.

Скрупулезные исследования сосредоточения профессора Альваро Паскуаль-Леоне из Гарвардского университета, Роберта Десаймона из MIT и многих других показывают, что психопрактика производит мощную реконфигурацию нейросетей мозга. Такие же выводы об огромном потенциале акта осознания содержатся, к примеру, и в интересной работе «Квантовая физика в нейробиологии и психологии», которую опубликовали психиатр Джеффри Шварц, специалист по квантовой физике Генри Стэпп и нейробиолог Марио Борегар.