Между Ницше и Буддой: счастье, творчество и смысл жизни

Частым проявлением фонового воздействия глубинных нейросетей является ситуация, когда наш ум убежден, что все чудесно и идет своим ходом, но на душе висит груз. Что-то нагоняет тоску, высасывает из нас естественную радость и энергию. Пустое дело тогда ограничиваться разъяснениями самому себе, что для этого нет причин и это больше вредит, нежели помогает – нам это и так известно. Задача в том, чтобы «убедить» в этом внутренние слои нашего «Я», которые живут собственной жизнью и могут тормозить высшие психические функции, возбуждать центры негативных эмоций и заниматься иными формами саботажа. В такие моменты беспричинной омрачённости и подавленности, как и в самые обычные дни, мы должны исследовать пространство своей психики и выявлять понижающие эффективность ее работы фоновые процессы.

Осознание положительной программы и вербализация

До сих пор речь шла о сосредоточенном осознании того, что мешает процессу самоизменения, об осознании отвлекающих факторов и когнитивных искажений. Эту же силу нужно обратить теперь в противоположном направлении, то есть поместить под прицел собственного внимания сами закладываемые нами установки поведения. Удержание чего бы то ни было в уме запускает описанный выше процесс нейронной синхронизации, который постепенно реструктурирует психическую жизнь. Если удерживаемое явление внутренней жизни воспринимается как отрицательное, то оно постепенно тает под направленным на него лучом; если, напротив, оно видится положительным, то нейронная синхронизация движется в сторону его закрепления.

Объясняется это тем, что главная биологическая функция эмоций состоит в обучении, и положительные нейромедиаторы вроде дофамина и норадреналина способствуют закреплению поведенческой модели. С другой стороны, гормон кортизол, работа заднего гипоталамуса и миндалины и плохо изученные нейропептиды отрицательных эмоций, напротив, понижают статус программы. Самых малых их количеств в процессе осознания, то есть уже самого факта нашего отношению к объекту, достаточно для описанного результата.

Вторая причина эффективности осознания внедряемой программы состоит в обратной связи между поведением и порождающим его источником. Если вы улыбнётесь безо всякого повода, вам станет немного радостнее. Если нахмуритесь и попробуете взаправду изобразить гримасу недовольства – вы его испытаете, пусть и несильно. Наконец, распрямитесь, поднимите глаза, взгляните на мир гордо – и почувствуете себя увереннее.

Это хорошо иллюстрируется на примере распространённых в современном мире инъекций ботокса. Последние исследования показывают, что люди, подвергшие свое лицо этой процедуре, начинают слабее испытывать как отрицательные, так и положительные эмоции. Они также ощутимо хуже понимают эмоции других людей, делая уверенные шаги в сторону аутизма. Дело в том, что ботокс – это мощнейший токсин, который парализует мимические мышцы. Во время демонстрации эмоций многие из них обездвижены и потому не посылают обратной связи в мозг, не усиливают изначальный сигнал – формируется эмоциональное отупение. Таким образом, поведение и даже концентрированная визуализация определенной поведенческой модели запускают и укрепляют их внутреннюю основу. Можно выпрямить спину не в реальном физическом пространстве, а лишь представить, как это происходит, и соответствующий нервный импульс все равно возникнет.

Впечатляющим подтверждением этого механизма является серия экспериментов по развитию мышечной силы и массы путём визуализации. В одной из ранних версий группа участников в течение 12 недель сосредоточенно представляли, как они разгибают палец руки[31]. Тем временем другая группа выполняла физические упражнения на развитие мышц-разгибателей, а контрольная – не делала ничего. По итогам оказалось, что люди, практиковавшие визуализацию 5 дней в неделю по 15 минут, увеличили силу разгибателей на 34 %, выполнявшие физические упражнения – на 51 %, а в контрольной группе никаких значимых изменений не наблюдалось. Таким образом, правильная и направленная работа сознания способна производить мощные изменения не только в психике человека, но даже в мышечной ткани – казалось бы, столь далёкой от всех умственных процессов.

В некоторых важных деталях формирование положительной программы отличается от первого метода. Там у нас уже заранее имелся объект для фиксации внимания – и весьма навязчиво при том отвлекающий. Не было необходимости часто прибегать к словам или по крайней мере делать течение мысли основным компонентом работы. Теперь же мы имеем дело с установкой, которая еще не существует. Сперва ее нужно материализовать в сознании – и только потом закреплять.