Между Ницше и Буддой: счастье, творчество и смысл жизни

Шоковый генератор в комнате, где находились учитель с экспериментатором, имел разброс от 15 до 450 вольт с шагом в 15 вольт и снабжён следующими маркировками внизу: небольшой шок (15–75 вольт) – умеренный шок (75–135 вольт) – сильный шок (135–195 вольт) – очень сильный шок (195–255 вольт) – интенсивный шок (255–315) – крайне интенсивный шок (315–375) – опасно: серьёзное поражение (375–435) – без маркировки (435–450).

Комнаты ученика и учителя были соединены интеркомом – устройством внутренней связи, благодаря которому учитель мог слышать реакцию ученика на удары электричеством. Перед началом эксперимента ученик сообщал, что у него проблемы с сердцем и он надеется, что это не опасно для здоровья, в чем его затем заверял «мистер Уильямс». Далее, учителю давали испытать небольшой удар током в 45 вольт на себе, чтобы он представлял меру испытываемых учеником болевых ощущений. Участники определяли удар в 45 вольт как ощутимо неприятный.

В ходе эксперимента ученик-актер намеренно делал довольно много ошибок, и учитель был вынужден с каждой ошибкой давать ему, как он полагал, разряд все возрастающей мощности (в действительности, никаких ударов ученик, разумеется, не получал). При ударе в 75 вольт ученик имитировал небольшой вскрик боли. Начиная с разряда в 150 вольт, ученик рассержено просил остановить эксперимент различными заранее заготовленными репликами.

Первая была такая: «Экспериментатор, это все, выпустите меня отсюда, я говорил вам, что у меня проблемы с сердцем, мое сердце начинает беспокоить меня, выпустите меня, я отказываюсь продолжать, выпустите меня!», затем: «Я не могу переносить боль, выпустите меня!», «У вас нет никакого права держать меня здесь против моей воли» и тому подобное. При сопротивлении учителя и нежелании продолжать «мистер Уильямс» настаивал стандартными фразами: «Эксперимент требует, чтобы вы продолжали, пожалуйста, продолжайте»; «Абсолютно необходимо, чтобы вы продолжили»; «Независимо от того, нравится это ученику или нет, мы должны продолжать, пока он не выучит все пары слов верно»; «У вас нет другого выбора, учитель» – и так далее.

Некоторые испытуемые, отчётливо понимая, что они причиняют сильную боль ученику и он находится там против собственной воли, начинали отказываться от продолжения на мощности удара в 150–180 вольт. Прогноз организаторов эксперимента был такой, что почти никто не дойдет до мощности в 450 вольт, несмотря на настойчивость «мистера Уильямса».

Сорок профессиональных психиатров были опрошены касательно предполагаемого исхода эксперимента и заключили, что от 0,1 % до 1 % испытуемых достигнут максимальной мощности наказания, таковы же были прогнозы опрошенных непрофессионалов. Какова же была настоящая цифра? Шестьдесят пять процентов… Свыше половины испытуемых превысили потенциально смертельную отметку «опасно: серьёзное поражение» в наказании ученика, хотя они сами же морщились от боли при одной десятой от максимального разряда в 450 вольт. И при этом все испытуемые дошли по крайней мере до 300 вольт.

Это были люди всех социальных классов, уровней достатка и образования, в том числе с учеными степенями – и почти все они в разной степени оказались подмяты давлением группы и авторитета, даже столь мизерного, как университетский профессор. Все они в научно-экспериментальных условиях продемонстрировали, сколь управляемыми делает людей регресс личного начала в группе и что авторитет, принимающий на себя ответственность, может заставить идти практически на любые поступки.

Если свыше половины участников эксперимента согласились дать 50-летнему человеку с больным сердцем смертельный разряд в 450 вольт под вежливым давлением научного работника, стоит ли удивляться тому, к чему людей может склонить вся мощь и вес государства? Этот эксперимент затем неоднократно был повторен другими исследователями как в США, так и за их пределами с неутешительными результатами. В среднем 61 % людей в Америке и 66 % за ее пределами готовы осознанно нанести потенциально смертельные удары током в описанных условиях.

С момента рождения мы живем внутри иерархической социальной структуры и наделены неотчуждаемым стремлением карабкаться в ней вверх или по крайней мере не скатываться ниже. В отличие от других существ, однако, человек находится не в единой тотальной системе координат, а в сложном переплетении тысяч и тысяч из них. Одни представляют собой наше положение в мнении индивидов или групп; другие – наш статус по параметрам вроде образования, внешнего вида, материальной обеспеченности или умения забрасывать мяч в кольцо. На каждой из осей мы занимаем определенное место, и по эволюционной инерции психика человека склонна придавать завышенное значение даже тем из них, которые его лишены, не говоря уже про хроническое преувеличение роли статуса в целом.