Между Призраком и Зверем

Приложив ладони к стене, не двигаясь, разглядывала опустившего руки Кериаса, как вдруг дверь в спальню отворилась и вошла Эвелин, растрепанная, в длинном шелковом халате. Мне был хорошо слышен хруст осколков разбитых статуй под ее ногами. Предприимчивая шпионка явно придумала скрытый слуховой канал, чтобы не только наблюдать, но и подслушивать. Замерев на секунду, кошка окинула пространство комнаты быстрым взглядом и хмыкнула.

- А я удивилась, что так грохочет по соседству. За окном ни тучки, ни дождинки. Придется завтра восстанавливать спальню с нуля.

- Давно хотел все здесь переделать. Не радовала необходимость спать в кровати брата, - пожал плечами Кериас.

Он, в отличие от кошки и меня, ещё не снял богатую императорскую одежду, в которую облачился, сменив белоснежную мантию. И теперь, засунув руки в карманы, покачивался с носка на пятку и «любовался» учиненным погромом.

- Угу, - согласилась кошка, - только я магов позову, иначе прочих слуг удар хватит. Так плохо? - резко сменила она тему.

- Лучше, - уверенно ответил мужчина и огляделся в поисках уцелевшего кресла или иного сидения.

- Кериас, - Эвелин приблизилась и положила ладонь ему на плечо, - расскажи.

- Эви, - он заметил уцелевшую скамеечку для ног и отстранился от руки брюнетки. Устроившись на деревянном сидении, упер локти в колени и взъерошил черные волосы, - все отлично.

- Правда? Отчего же так бесишься? Неужели только из-за отъезда Анетт?

- Я сам отправил ее к семье, ни к чему мучить Ану подобным зрелищем. Ей будет тяжело.

- И она может вновь не справиться со своими чувствами и напасть на твою фаворитку. А оно тебе оно надо, разрываться между двумя женщинами?

- Как приземленно, Эвелин.

- А ты именно такой, Крис. У тебя редкий талант - умение обдумывать события отстраненно, отодвигая эмоции на второй план.

- Ириаден ему тоже завидовал. Только это - не талант, а полезная наука, у меня были отличные учителя.

Странно, но при последних словах лицо кошки болезненно исказилось, и она поспешно отвернулась, пробормотав:

- Ты говорил с Аной? Объяснил ей ситуацию с понятной ей точки зрения? Девочка не ощутила себя ненужной? Она ведь любит тебя.

- Полагаешь, я мог быть жесток? Я описал все так, чтобы ей было легче принять.

- И о чем ты умолчал?

Кериас слегка улыбнулся.

- Всегда думал, в кого я такой проницательный?

После его слов в комнате повисло молчание, а потом вдруг раздался звук, который я менее всего ожидала услышать. Он походил на всхлип.

- Эвелин! - Кериас быстро поднялся, развернул магиню к себе, всмотрелся в ее лицо, а потом крепко обнял. - Ты плачешь? Эви, не ломай мой привычный мир.

- Это не я..., - в его объятиях женщина казалась совсем хрупкой, хотя на меня производила впечатление весьма высокой и сильной особы. Фразы ее прерывались рыданиями, которые брюнетка отчаянно пыталась подавить, - это она его ломает. Ты не представляешь, как я боюсь этой женщины.

- Боишься кого? Миланты? Ты же никого не боишься.

- Представь себе! - Эвелин резко вывернулась из его рук, сердито отерла глаза рукавом шелкового халата. На гладком лице вдруг обозначились морщины, отчего оно стало выглядеть гораздо старше.

- Кериас, - она снова запнулась, набрала в грудь воздуха и продолжила, - я знаю, что не имею права называться твоей матерью. Не я растила тебя, не я находилась рядом все эти годы. Когда-то давно совсем юную девочку привезли сюда, в этот дворец. Я впервые вырвалась из заточения высоких стен магического города, и, раскрыв рот, смотрела на огромные леса, горы, реки, у которых не было границ, а потом теряла сознание от красот столицы, от великолепия дворца. Знаешь, меня отдали брату императора, как награду. Объяснили тем, что он решил выбрать любовницу из числа магов. Я помню твоего отца до сих пор, стоит закрыть глаза, его облик встает перед внутренним взором. Он был красивый и у вас много сходства.

Она вздохнула, обняла себя за плечи руками.

- Думаешь, он заставил меня? Нет, Крис. Я таких мужчин прежде не встречала, в моем городе все были знакомы, но никто не походил на него. А потом стало ясно, что я забеременела. Со мной носились, как с драгоценной вазой, сдували пылинки, что было весьма странно, ведь он был помолвлен, собирался жениться на какой-то дочери князя. А потом родился ребенок.

Эвелин вдруг замолчала, в комнате стало совсем тихо, и я боялась пошевелиться с этой стороны стены, чтобы - не дай светлые боги! - до тех двоих не долетел случайный шорох.

- Я увидела тебя лишь на миг. Даже подержать не дали. Сердце так сжалось в тот момент, а они уже унесли моего малыша. Моего! Моего ребенка! Отобрали...

Эвелин задохнулась, попыталась отдышаться и продолжила сдавленно: