Между Призраком и Зверем

- Я еще не успела всего осознать, как пришел он. Сел на кровать, сжал мою ладонь и сказал: «Ты потеряла много сил сегодня». Он улыбался, а в глазах плескалась одна темнота, ни искры счастья, что я подарила ему сына. Потом протянул мне бокал и сказал: «Выпей. Это чтобы восстановить силы». И я послушалась, я никогда ему не перечила. Знаешь, первая любовь... Мы все становимся глупцами в такие моменты, совершенно теряем разум.

Очнулась несколько суток спустя. В городе магов, в своем прежнем доме. Пробудившись, увидела рядом девушку, старую знакомую, которая выполняла роль сиделки, а вместе с ней мужчину. Его я тоже помнила. Он входил в личную охрану принца. Он сказал мне, что, по величайшему указу императора, от меня велено избавиться - отравить. В бокале, который принес твой отец, должен был быть ад. Все ради того, чтобы тайна твоего рождения навсегда осталась тайной, а ребенка с легкостью выдали за сына принца и женщины, на которой он женился девять месяцев назад. А потом атрион, которому твой отец всецело доверял, добавил: «Принц наказал беречь вашу жизнь до моего последнего вздоха». Однако именно после тех слов моя жизнь и закончилась.

Разве я жила потом? Дышала, да, разговаривала, смотрела на высокие стены города магов, вновь став его пленницей, видела сны, в котором надрывался в плаче младенец, слышала новости, что приходили из большого мира - новости о гибели всей императорской семьи. Эта последняя весть заставила пробудиться.

Мой тогда уже муж и защитник узнавал для меня подробности и именно он сказал, что ты остался жив. Ты и твой кузен. Его звали Мирил, он был обычным человеком и, к сожалению, его век на земле оказался недолог. Зато он раскрыл главную тайну, почему для принца выбрали меня. Один маг указал на девушку-оборотня, талантливую, здоровую, способную произвести на свет сильное потомство. Я сразу поняла о ком речь. В нашем городе был только один такой маг, ушедший за ворота с разрешения владыки и не вернувшийся обратно. Когда-то мы с ним дружили. Знаешь, он был одержим идеей разделения душ, даже описывал мне ритуал, рассказывал в подробностях об этом ужасе. Именно тогда мое отношение к нему и переменилось. Я потому ответила резким отказом, когда он предложил выйти за него замуж, обещая вытащить из города, ещё и посмеялась над нелепыми чувствами. Но все это случилось давно, до его ухода из города, до появления в моей жизни принца.

Когда потеряла Мирила, поняла, что именно он давал мне силы, поддерживал всегда, но новый виток жизни начался с появления на пороге дома другого мужчины, напомнившего мне о самом первом. Красивый, смелый, мужчина-воин, с сокрытой внутри силой зверя. Вот тогда сердце забилось вновь от радости и счастья. Мой сын, мой ребенок, которого я видела лишь однажды, вырос и разыскал меня.

С тех самых пор, как ты дал разрешение выходить за ворота, я смогла наблюдать издали за твоей жизнью, не вмешиваясь, просто стараясь уберечь от возможных врагов. А главного врага я упустила. Кериас, я не смогу описать того, что испытала, увидев снежного барса и поняв...

Я хотела ее убить. Пришла в твой дом, отыскала ее, такую измученную, слабую, что могла переломить ей шею одним точным ударом. Она казалась больной, слишком ничтожной, чтобы оказать сопротивление, но даже тогда эта девчонка не испугалась! Я прокляла собственную звериную сущность, которая преисполнилась уважения к сильному противнику, не позволила сразу напасть на нее и добить на месте. А девчонка указала на книгу.

Кериас, на что способна мать, желающая вернуть своего ребенка? Ты не сможешь ответить и осознать до конца, но она способна на самое коварное предательство по отношению к людям с родственной ей кровью. Способна убедить самых сильных, кого знала с детства, с кем дружила, расстаться с жизнью ради великой цели, а потом смотреть в глаза их жен, дочерей, сестер... она на это способна.

Эвелин закрыла лицо ладонями.

- Я не могу зваться твоей матерью, - приглушенно повторила она, - я не растила тебя, другие люди были рядом, но я люблю тебя больше жизни и отдам ее по капле ради твоего счастья и чтобы не видеть твоей боли. Потому безумно боюсь эту девочку, ее жестокости по отношению к тебе и ее власти над тобой.

- Это в прошлом, - тихо, но твердо ответил Кериас.

- Пусть слова окажутся правдой, - со всей страстью прошептала Эвелин, - пусть. Я даже могу поверить в это, если узнаю, о чем ты умолчал.

Мужчина обреченно выдохнул, будто до последнего надеялся, что она не станет допытываться.

- Хорошо, но не делай поспешных выводов. Это началось, когда я подпустил Миланту слишком близко, дозволил войти в личный круг, прикрыв ее защитой дающего.

- И что? - в вопросе Эвелин отчетливо прозвучал страх.

- Ее запах успокаивает, а ее вкус возбуждает. Это похоже на тягу к шаане.

- Шаана и аретерра, - изумленно прошептала кошка, - шаатер? Но так не бывает! Одна женщина не может совмещать в себе оба качества.

- Я сглупил, - качнул головой император, - это был колоссальный промах.

- Как же так?