Между прошлым и будущим

– Скорее всего, так и есть, ведь завтра суббота. Мне как-то в голову не пришло спросить его об этом. А в чем дело?

– Он уже звонил и спрашивал, приехала ли ты.

Ее лицо залилось краской.

– Я еще не отошла от поездки. Мне надо все обдумать. Пошлю ему эсэмэску перед тем, как лечь спать.

– Что тебе надо обдумать? – спросила я, замечая, что ее румянец стал еще ярче, когда мать произнесла имя мистера Бофейна.

Элеонор перевела взгляд на руки Глена, лежащие на моих коленях.

– Его слова. Он сказал, что надо научиться узнавать счастье, когда оно приходит, и наслаждаться им, пока оно живо.

В комнате воцарилось молчание, а актеры на экране телевизора исполняли свою безмолвную пантомиму. Наконец мать произнесла:

– В уме этому человеку не откажешь.

Мы все повернулись и посмотрели на мать, которая явно смутилась от такого повышенного внимания. Я вспомнила, какой она была, когда был жив отец, – всегда безупречно одета, волосы изящно причесаны, макияж тщательно наложен… можно подумать, отец любил бы ее меньше, если бы она не старалась так эффектно выглядеть. После того как ей пришлось надеть вдовий траур, все, чем она так гордилась, начало постепенно угасать: потускнели роскошные волосы, поблекло прекрасное лицо. Она навсегда распрощалась с элегантными, пусть и недорогими нарядами, которые с помощью нитки, иголки и ее таланта выглядели так, словно она только что сошла с подиума, демонстрируя наряды известных дизайнеров. Думаю, мать как никто другой знала, каким мимолетным может быть счастье. Ее печальная судьба говорила о том, что счастье не может длиться вечно и его в любой момент может отнять волна, захлестнувшая лодку, или случайное падение с высокого дерева.

Элеонор пошла на кухню и со стуком швырнула банку из-под пива в мусорное ведро. Она вернулась к дивану и какое-то время стояла молча, словно пытаясь понять, где находится и что ей надо делать. В конце концов она направилась к лестнице.

– Спокойной ночи, – произнесла она своим обычным покорно-мягким тоном и начала медленно подниматься по лестнице, словно не была уверена, что имеет право здесь находиться и что звезды ведут ее в правильном направлении.

Элеонор

После нашего путешествия на каяках на Эдисто Финн уехал по делам в Нью-Йорк, а Джиджи осталась с матерью. Я скучала по ней, и, надо признаться, мне остро не хватало Финна с его спокойным оценивающим взглядом, который, казалось, вынимает из тебя душу так, что хочется рассказать все без утайки, даже если позже будешь сожалеть об этом. И все-таки я боялась встречи с ним, не желая возобновлять наш разговор о счастье и моей неспособности его чувствовать.

Я почти все время проводила с Хеленой, мы много читали, прогуливались по поместью, иногда посещали кафе, чтобы полакомиться мороженым. Как-то раз мы купили красные тюльпаны и отвезли их на могилу Магды, а потом даже выбрались в местную библиотеку. К великой радости нас обеих, мы нашли там любовные романы, напечатанные крупным шрифтом, что избавило меня от необходимости запинаться и подыскивать приличные слова, читая вслух любовные сцены из этих «шедевров» литературы.

Я частенько играла для Хелены на рояле, правда, после продолжительных препираний из-за выбора между тем, что хотела послушать она и что предлагала сыграть я. Впрочем, через какое-то время я наконец почувствовала, что могу играть все, что угодно, без ограничений, но подобные перепалки доставляли нам обеим слишком большое удовольствие, чтобы мы отказались от этой привычки.

Однажды после обеда, когда Хелена удалилась в спальню, чтобы отдохнуть, я уютно расположилась в одном из глубоких кресел с книгой по истории Венгрии в руках. Мне не терпелось ликвидировать пробелы в моем образовании и произвести на Хелену впечатление своими познаниями об этой стране. Сестра Кестер куда-то уехала за покупками, поэтому, когда раздался звонок, мне пришлось со всех ног бежать к двери, чтобы резкий звук не разбудил Хелену.

На крыльце на почтительном расстоянии от двери стоял человек лет тридцати пяти в дорогом костюме, но при этом в мятом галстуке и поношенных ботинках. При взгляде на него я подумала, что, вероятно, жена старается следить за тем, чтобы он выглядел презентабельно, но его самого внешний вид совершенно не волнует, так как мысли заняты гораздо более важными делами.

У него были серьезные темные глаза с сеточкой морщин в уголках, что говорило о том, что он часто улыбается, и красивые волнистые черные волосы, которые могли бы стать предметом зависти любой женщины. Незнакомец смотрел на меня с явным удивлением.

– Могу ли я вам чем-либо помочь? – вежливо спросила я.

Он вытащил из кармана пиджака белую визитную карточку.

– Надеюсь. Меня зовут Джейкоб Айзексон. Моей семье принадлежит антикварный салон в Атланте. Пару недель назад я был у вас в городе и заезжал сюда, чтобы увидеться с Бернадетт Жарка, но мне сказали, что она скончалась. Приношу свои соболезнования.

– Благодарю вас, – произнесла я. – К сожалению, я сама не была с ней знакома, но сейчас я являюсь компаньонкой ее сестры. Я передам ей ваши соболезнования.