Между прошлым и будущим

– Его схватили, когда он выходил из конспиративной квартиры с поддельными документами, и куда-то увезли.

– Боже! Что же я скажу Бернадетт?

– А ей и не надо ничего знать. Скажи ей, что Бенджамин разыщет ее после войны.

– А ты… ты в это действительно веришь?

Гюнтер не ответил, а я, двадцатидвухлетняя девушка, не могла понять, что кроется за его молчанием. Мое сознание отказывалось принять мысль, что Бенджамина отвели на берег Дуная и расстреляли. По правде говоря, я не слишком жаловала его как человека, который принес в наш дом опасность и вовлек мою простодушную сестру в деятельность подполья. Я ненавидела все эти ее поездки с запасами продовольствия в концентрационные лагеря под Будапештом, откуда она возвращалась с тайными посланиями от заключенных. Моя милая, нежная сестра с золотыми локонами, настолько застенчивая и беспомощная, что мне приходилось принимать за нее все решения и взваливать на себя заботу о семье, ради Бенджамина стала совсем другим человеком. Она совершенно не страшилась передавать письма и возить в лагеря припасы. Именно там она и заразилась тифом.

Но Бенджамин был отцом Самюэля – моего драгоценного племянника с темными волосами и озорными глазами, которого мы были вынуждены прятать еще до рождения и, разумеется, после него. Сестры в монастыре были рады помочь нам и приняли малыша к себе, сделав вид, что это просто один из детей, с которыми занималась Бернадетт.

Гюнтер взял меня за руку и отвел к кабине… я села за руль… Я чувствовала его нервозность, ведь все наши планы пошли наперекосяк, потому что именно сегодня ночью американцам вздумалось бомбить Будапешт. Ему не надо было объяснять мне, что второго шанса у нас не будет.

– Я закрыл верхнюю часть фар, чтобы с самолета вас было сложнее увидеть. И сделал пометки на карте, чтобы вы избегали тех объектов к северу от Будапешта, которые они, скорее всего, будут бомбить. Если же вас вдруг остановят солдаты, покажите им пропуск. Я обеспечил вам максимальный уровень допуска.

Гюнтер поцеловал меня в последний раз.

– Храни тебя Господь, любовь моя. Когда все закончится, я приеду за тобой.