Межвремье

Церемония продолжилась под музыку оркестра, и корона нашла свою хозяйку, когда Иномирье гордо водрузила ее на голову склонившейся перед ней Ларалайн.

Кален аплодировал до тех пор, пока ладони не заныли от боли. От счастья за подругу он позабыл обо всех пережитых бедах. Он оглянулся, ожидая увидеть рядом с собой друзей, которые прошли этот путь вместе с ним. Но рядом стояла только Иона.

Глава 69

– Ну что, готов?

– Нет, не начинай.

Калену стоило догадаться, куда его притащит Иона. Ее хватка была сильной, но не настолько, чтобы из нее нельзя было вырваться.

Стоял апрельский теплый день. В районе на окраине городка бурлила светская жизнь. Кален представлял себе местных напыщенными и самовлюбленными мажорами, использовавшими стофунтовые купюры, чтобы прикурить свои дорогие сигары из качественного табака, доставаемые из сделанных на заказ шкатулок красного дерева. Увиденное удивило его своей простотой: отец в обычной рубашке и джинсах, выбегавший из своего особняка за детьми; подростки, качавшиеся на качелях и сидевшие на уличных скамейках за обсуждением последних новостей; женщина, выгружавшая из машины только что купленные продукты в бумажных пакетах. Кален видел подобное не раз но на фоне скромных улиц и домов. И все же он успокоился.

– Я не уверен, что готов.

После очередного протеста Иона остановилась. Она оглядела брата с головы до ног, словно только от его подобающего вида зависело, состоится ли сегодня знакомство с его семьей. Узкие черные джинсы с подворотами, длинное малиновое худи, в рукавах которого тонули его руки, и малиновые кеды удовлетворяли ее вкусу.

– Не уверен или не хочешь?

Кален покачал головой.

– Ясно. Значит, не хочешь. Как и в прошлый, и в позапрошлый раз. И в позапозапрошлый тоже…

– Встань на мое место!

– Кален! Прошел почти год с тех пор, как ты узнал о своем родстве с нашими родителями. Нельзя вечно убегать от них.

– Я обязательно познакомлюсь с ними.

– И когда же?

– После того как все межвремье переедет в новый мир.

– То есть еще через год, я правильно поняла?

– Не год, меньше…

– Кален!.. – Иона вздохнула. – Сколько можно увиливать? Я бы на твоем месте бежала, чтобы познакомиться с ними.

– Я – не ты.

– Но ты можешь быть рядом со мной. Рядом со своей семьей.

– Мне, может, и не нужна семья!

Взгляд Ионы переменился от испуга.

– Прости.

– Ты прав. Почему я вообще заставляю тебя делать это, когда ты сам не хочешь? – Она усмехнулась своему эгоистичному рвению раскрыть правду.

Им больше нечего было сказать друг другу, не задев чужих чувств. Иона признала, что в ней говорила жажда интереса от предстоявшей – хотя бы когда-нибудь! – встречи. В Калене же говорили паршивый характер и страх перед неизвестным будущим, которое разверзнется перед ним сразу после «я – ваш сын».

Родители, представлял он, наверняка сильно удивятся, поинтересуются достоверностью услышанного, смущаясь, обнимут его, а по вечерам будут шептаться, как бы устроить некогда чужого человека в своей семье. Человека с уже сложившимся, не самым приятным, характером, со своими привычками, взглядами и правилами.

Картина новой семейной жизни представлялась ему нелепой. Он прервал неловкое молчание:

– Слушай, если честно, я не испытываю к ним особой эмоциональной привязанности. Да, хорошо, что у меня есть биологические родители, и все такое. Но я не готов стать их полноценным сыном. И не очень-то хочу.

Иона старалась понять его чувства и кивала в ответ. Сжатые в негодовании тонкие губы подсказывали, что удавалось это с трудом.

Мимо проехал черный БМВ и остановился у ворот дома Красс. Иона вновь схватила брата за руку.

– Идем. Хотя бы поздороваешься.

В этот раз она не смогла сдвинуть его с места, словно тот прирос к тротуару, едва увидев знакомую машину и тут же разгадав план сестры.

– Нет, я пойду домой. Мне еще с Мираджейн разбираться.

– Какой ты вежливый, с ума сойти!

– Успокойся…

– Я спокойна!

– Нет. По тебе не скажешь.

Иона не желала верить, что встреча не состоится. Негодование перешло в раздражение, грозясь пересечь черту злости. Молнии сверкали в ее серых глазах.

Тем временем Рейден вышел из машины, поручив водителю загнать ее во двор самому. Кален поймал его заинтересованный взгляд на себе и понял, что от приветствия ему не отвертеться.

– Смотрю, вы хорошо общаетесь, – заметил Рейден.

– Не подумайте ничего плохого. Я не клеюсь к вашей дочери.

– Да, Кален. Я знаю.

Впервые с момента встречи Кален увидел в его глазах теплую, неподдельную ласку. Мужчина оглядел их, как обычно оглядывали родители своих детей в ожидании их извинений друг перед другом после мелкой забавной ссоры. Сердце Хоулмза заныло от тоски, и, чтобы унять ее, он решил поскорее закончить разговор и вернуться к себе:

– Мне пора. Остались еще кое-какие дела.

Иона была недовольна, об этом говорили крепко стиснутые кулаки и натянутая самая фальшивая в ее жизни улыбка. Реакция Рейдена была беспокойной: он спрятал руки в карманы, сглотнул ком в горле и уставился на Калена в томительном ожидании, когда тот развернется и уйдет, упуская очередной шанс изменить свою жизнь.

– Да, конечно. Мы тоже пойдем.