Межвремье

– Йоханс… – Стефансдотр нервно сглотнула. Ее глаза блестели от слез. – Я знаю, что ты никогда не сделаешь это сам, потому что боишься за нас обоих и того, что скажут люди и мои родители. Но у меня больше нет сил. Я не могу приходить в этот ресторан, смотреть на тебя и понимать, что мы никогда не будем вместе из-за дурацких законов. Я не боюсь говорить об этом. Знаю, что многие считают так же, но боятся сказать. Но я не боюсь. Я не боюсь любить тебя и хочу быть с тобой! Так… – она плечом вытерла слезу со щеки, – ты женишься на мне?

Йоханс сжал губы. Из груди рвалось заветное слово из двух букв.

– Абсурд! Нелепость! – закричала служанка. – Принцесса, не позорьтесь! Вы совершаете непоправимую ошибку.

– Да замолчите вы! – рыкнул на нее Кален.

По залу пронесся неодобрительный гул. Никто не хотел становиться соучастником нарушения закона, даже его зрителем.

Ларалайн не верила своим глазам: девушка стояла на одном колене и делала предложение парню. Певица ни разу в жизни даже представить подобного не могла и сейчас буквально проглотила язык. Казалось, что после девушки, которую воспитали мужчины, ее уже ничто не удивит, но появилась девушка, делавшая предложение руки и сердца своему возлюбленному.

– Герда, – робко начал Йоханс. Его взгляд был устремлен на окружающих людей. Он разрывался между их мнением и своими чувствами. – Я…

Надежда Герды стала угасать, как угасал огонь в ее глазах, как исчезала с ее лица улыбка. Она все поняла. Йохансу не стоило продолжать.

– … согласен.

Тело принцессы обдало жаром. Слезы скатывались по румяным щекам. От волнения она не могла встать: руки тряслись, а ноги стали ватными. Йоханс помог ей. Пара слышала, как громко обсуждали признание посетители ресторана, кидаясь оскорблениями в их адрес, но старалась не замечать этого.

– Да заткнитесь вы уже! – накричал на посетителей Кален. Он не ожидал, что сцена предложения руки и сердца заставит его улыбаться и трепетать.

Некоторые люди решили перенаправить свой гнев на него:

– А ты молчи!

– Ты не из нашего времени и не знаешь наших законов!

– Как ты смеешь еще что-то говорить?

– Ты никто, чтобы указывать нам!

Вмешалась Джелвира:

– А приказа принцессы вам будет достаточно? Тогда прошу: не вмешивайтесь.

Большинство людей смотрело на нее с оскорбленным выражением лица, не зная, повиноваться своей принцессе или послать ее куда подальше.

Двери ресторана открылись. На пороге стояла высокая женщина, похожая на Герду. Отличало их лишь то, что у принцессы не было короны, платья и присущего всем королевам и королям надменного взгляда.

– А я, королева королевства храбрости, велю тебе, моя дочь, объясниться.

Герда побледнела, но от Йоханса не отодвинулась ни на миллиметр.

– Мама… – прошептала она, – я… я люблю его и хочу быть с ним.

Но королева не желала слушать. Она махнула на дочь рукой и обратилась к Джелвире:

– Как вы, принцесса королевства мудрости, можете одобрять подобные браки?

Роберте выпрямилась и незаметно сглотнула. Она вытянула шею и наградила королеву невозмутимым взглядом.

– Не буду отрицать: я не противлюсь таким отношениям.

– Хотите сказать, что вы одобряете действия и того изгнанного принца?

Кален сжал кулаки. Санни смиренно опустил голову. Джелвира загородила его собой и ответила:

– Он показал нам, что не стоит бояться своих чувств и что законы наших королевств несовершенны.

– Вы слишком молоды, чтобы делать такие выводы. – Королева поправила зеленое платье с бежевым кожаным ремнем на резинке. – Если произойдет кровосмешение между жителями разных королевств, то начнется хаос. А ты, Герда, хочешь стать как этот изгнанный принц: опозоренной, фактически бездомной и никому не нужной?

– Но, мама!.. – Герда была готова плакать.

– Ваше величество, послушайте… – начал Йоханс, прижимая к себе принцессу.

– От тебя я слышать ничего не хочу. – Женщина закрыла глаза и неодобрительно подняла руку: – Чтобы моя дочь, принцесса, вышла замуж за жителя другого королевства, да еще и официанта – нелепее не придумать!

– Какая же вы стерва! – заявил Кален собственной персоной.

На лицах посетителей, как и на лицах друзей, появился испуг.

– Что за старомодный бред? Из какого века вы выползли?

Он вышел из-за стола. Иона схватила его за рукав, но Кален вырвался и встал напротив королевы, смотревшей на него с нескрываемым раздражением.

– Ненавижу любовные истории. Я, по правде сказать, любовь не принимаю и не воспринимаю, но каждый человек сходит с ума по-своему, и даже если в данном случае это сумасшествие является так называемой любовью, вы не можете им запретить любить друг друга.

Эти слова, идущие от самого сердца, одновременно навевали на Калена ощущение покоя и вызывали тошноту.

– Пора пересмотреть ваши дурацкие законы, потому что вы забываете, что люди меняются. Не все из них от поколения к поколению становятся тупее, как вы. Некоторые все же умнеют и учатся слушать себя, а не только вас с вашими идиотскими стереотипами.