Мятеж воина

Перед глазами медленно рассеивалась тьма, во рту чувствовался металлический привкус крови. Эвинд поднял руку, чтобы стереть две засохшие струйки с верхней губы - пальцы в прозрачной пленке гермокостюма натолкнулись на упругую прочность лицевой маски.

Он сбежал.

Разрез на плече превратился в глубокую рваную рану - никакие компенсаторы не могли погасить безжалостное к человеческому телу напряжение перехода, - но боль уже проходила от инъекций встроенного в гермокостюм медкомплекта. Автонавигатор катера бесстрастно делился цифрами: объективное время нахождения в подпространстве, расстояние до цели, точный час выхода. Флагман машинально отметил, насколько меньше понадобилось бы "Шквалу", чтобы преодолеть то же самое расстояние. Чем крупнее корабль, тем быстрее он движется в подпространстве Зато в реальном космосе все наоборот. Но сейчас скорость не имеет значения - никто не может знать его конечной цели.

Эвинд прикрыл глаза, отдавая приказы искусственному разуму катера. Когда "спасатель" вынырнет из подпространства в реальный космос, он не должен подать заложенный в него сигнал о "нападении" на Редет И. Ни к чему тревожить стоящую у Манкоса имперскую эскадру и привлекать ее внимание к незаметной дрейфующей скорлупке. Эвинд справится и сам. Запаса энергии в катере хватит для того, чтобы приблизиться к одной из планет, приземлиться и найти способ для дальнейшего рывка.

Манкос - это система-форпост, оттуда лежит путь за пределы Двенадцати Созвездий... или на Ал'Троону, в столицу Империи.

Бессмысленно было идти на прорыв к Телларе. Родная планета Эвинда мертва. Те, кто надеялся на помощь орудий "Шквала" и славы его командира, те, кто ждал его появления, теперь, после активации излучателей над своим миром, первыми выдали бы мятежника. Все имперские миры были отныне также закрыты для него.

Будь на месте Эвинда Тадж, тот ни секунды не раздумывал бы, куда идти. Приграничье, или миры маленького, но независимого Альянса, или даже дикая вольная Бахрома: туда, где пригодятся лучшие боевые качества беглеца, но где Империя не сможет достать его. Те, кто двенадцать лет считал флагмана Лучшим Сыном Империи, будут разочарованы... Но скрываться бы стоило только тогда, если бы, выбравшись за границы имперских секторов, Эвинд смог рассказать об угрозе, которую представляла политика Великого Дома для подчиненных ему подданных-миров.

Но какова была бы цена?

Эвинд знал, что произойдет после его выступления. Рухнет хрупкое равновесие между звездами. Все союзники отвернутся от Империи, присоединенные за время Раанской войны территории немедленно потребуют суверенитета. Ал'Троона не отдаст своего без боя... начнется гражданская война. Астрофлот будет скован решением внутренних задач. И тогда рааны - неуничтоженные, непобежденные, непримиренные - откроют в своем языке слово "реванш". Как бы мало за двенадцать лет ни осталось рептилий в самых воинственных мутировавших кланах, их силу нельзя было пока еще сбрасывать со счетов.

Эвинд будто снова вернулся к вечеру после битвы у Тьерс. Как и тогда, выбор был перед ним: месть за себя, за погибшую родину, восстановление справедливости - и возможная участь нескольких звездных рас.

Если так легли кости, если в один миг порвались все связи с прошлым, а жизнь стоила меньше, чем ничего... принять решение было нетрудно.

Эвинду наконец удалось управиться с упрямой системой автоматического оповещения. От затраченных усилий - или от введенных в кровь медикаментов клонило в сон, и бывший флагман Империи удобнее устроился в кресле оператора, чтобы немного передохнуть. Ему понадобятся силы - сначала, чтобы добраться до Манкоса и затеряться в его мирах, а затем.. Чтобы проложить себе путь на Ал'Троону.

Пред лицо повелителя Империи.

Эвннд отдал автоматике "спасателя" команду разбудить его за десятую галачаса до выхода в реальный космос и, откинув голову на спинку кресла, прикрыл усталые глаза.

Эвинд проснулся сам, за несколько мгновений до сигнала, чувствуя себя готовым к дальнейшим испытаниям. Вынырнуть из подпространства он доверил искусственному разуму "спасателя", только проверил еще раз все системы катера и приготовился взять управление им на себя сразу после окончания перехода.

Дрожь прокатилась вдоль корпуса кораблика, в висках у Эвинда барабанным раскатом зашумела кровь. Катер словно прорывался сквозь упругую плотную преграду. Стиснув зубы, флагман ждал. Впереди полыхнула яркая вспышка, и составлявшие ее длинные размазанные полосы внезапно превратились в звезды.

Четыре планеты Манкоса медленно проплывали перед Эвиндом вокруг своего светила, слепящего оранжевого гиганта. Два или три крейсера охраны системы мощные "Щитоносцы" - висели в вакууме, как неведомые опасные рептилии, затаившиеся в засаде.