Мятежный дом

– Данг и в самом деле дурак, – сказал Габо. – Но и дураки бывают правы. Я действительно струсил – но не сейчас, когда я покинул Нешер на пороге победы, а пять лет назад, когда мы с ней вместе начинали. Я и впрямь через многое прошел – но вот гнить в колонии пленных испугался и выбрал жизнь бандита.

– Оро, – Дик легонько стукнул донышком чашки по столу. – Самый первый здесь дурак – это я. Сколько времени я уже тут, встречался с двумя имперскими пленными – и ни разу не подумал, что где-то здесь есть лагерь.

– Колония, – поправил Пуля. – Возле космопорта Лагаш. Ее не стерегут, потому что бежать некуда. Кто-то нашел себе какую-то работу, кто-то сумел тут завести семью с местными, но в основном люди прозябают.

– Как и здешние космоходы, потерявшие пилотов, – уточнил Дик.

– Да, как и они.

– Почему ты не сказал мне? – Дик повернулся к Дангу.

– Так ведь ты не спрашивал, – пожал плечами «сурок». – Я думал, ты знаешь. Об этом же все знают!

– Я думал, – Дик запустил пальцы в волосы, – что здесь только частные пленники. Я сам…

– Ну да, бывает, что кого-то берут в плен частным порядком, – кивнул Габо. – Но захваченные в ходе боевых действий содержатся в колонии. Между собой, – он невесело усмехнулся, – мы зовем ее «колонией прокаженных».

– Но вы же были в лагере смерти, – Дик все еще не понимал. Габо тяжко вздохнул.

– Я попал туда не потому что я имперский офицер. Я попал туда за убийство.

– Осужденным на смерть, – еще тише и тяжелее проговорил Рэй, – здесь часто предлагают выбор: виселица или лагерь, где готовят молодых морлоков. Четырежды в год, на сломе сезонов устанавливается погода, когда на поверхности планеты можно выжить без средств спецзащиты. Тогда заключенных отпускают. Дают карту, оружие, запас продовольствия. Если они в течение трех суток успевают добраться до ближайшего населенного пункта, они могут быть свободны. Им дают фору в сутки. Потом по следу пускают молодых морлоков. Их задача – выследить и убить беглецов. Без средств слежения, провизии, карты. Только легкое оружие – пулевики и ножи.

– А еще когти, зубы и хвосты, – ухмыльнулся Пуля. – Меня подстрелили на окраине поселка Гет на исходе третьих суток. Морлоки – обязательные твари. Они не пересекали поселковой границы. А двое местных жителей побились об заклад, протяну я требуемые одиннадцать минут до истечения трех суток или нет…

– Как жестоко, – прошептала Рокс.

– Я совершил убийство, получил приговор и должен был висеть, – возразил Пуля. – Мне дали шанс и я его использовал. Когда одиннадцать минут прошли, тот, кто выиграл заклад, отнес меня к себе в дом и позвал врача…

– Все равно это бесчеловечно, – Рокс тряхнула волосами.

– Нет, – опять возразил Пуля. – Это вполне по-человечески. В том-то и дело. Морлокам в голову не пришло биться об заклад на мой счет – но переступить границу поселка им тоже не пришло в голову.

– Мы – люди, – сказал Рэй. – Только искалеченные. Простите нас, мастер Дельгадо.

– Тебя-то за что? – хмыкнул Пуля. – Ты же в это время ошивался в Империи, так? Да если бы и нет… поверь, я давно уже никого ни в чем не виню. Морлоков меньше всего.

– Хватит, – Дик встал. – Мария, где мы устроим мастера Дельгадо?

– Иди спать, мы найдем место, – Рокс улыбнулась ему.

– Где бы я был без вас всех, – улыбнулся он ей в ответ.

Да, подумал Пуля. Вот так это и начинается. Сначала несколько хороших ребят хотят добыть себе и другим кусок жизни получше той, какую им приходится вести. Потом оказывается, что на этот кусок жизни много претендентов и придется за него воевать. А потом воевать входит в привычку – если, конечно, эту привычку ребятам не отобьют с самого начала радикальным способом.

Мальчик понял, что просто ходить и проповедовать – мало, что пора вступить в схватку за жизнь, и без союзников этой схватке не выстоять. А чтобы союзники не считали его дурачком, который горазд только языком молоть, он зарезал с десяток людей в «Цветке дракона». И зарежет ещё, если будет надо.

Мария и еще одна гем-женщина принесли Габо плетеный из гаса футон и спальный мешок. Рокс отвела ему пустую каморку. Кровати гемов были рослому Габо коротковаты, и по примеру морлока он устроился на полу, благо в каморке было чисто. Морлок же показал Габо мужскую половину душевой – обычно в казармах гемов душевые были общими, но здесь помещение разгородили ширмой. Кроме этой ширмы, Габо заприметил еще много признаков того, что здесь пытаются жить христианской жизнью – как ее понимает юный Суна, во всяком случае. Аристократочка старалась держаться с гемами запросто, ужинали все вместе, у входа в женскую спальню был маркером нарисован крест.

Направляясь к своему спальному месту, Габо у двери лазарета наткнулся на Рокс. Задержалась она затем, чтобы бросить взгляд на спящего Дика.