Бет изобразила заинтересованность и постучала пальчиком в иллюминатор, за которым резвились полосатые тропические рыбки. Подводные сады Кимера были побочным продуктом терраформирования прибрежных вод континента. Задумывались они как резервация генофонда водных растений и животных — и развившихся на Старой земле путем естественной эволюции, и созданных лабораториями Кимера. По мере расширения и разрастания водного парка все больше и больше внимания уделялось красоте, генетики принялись выводить не только полезные для экологии и промысла, но и чисто декоративные виды водорослей, рыб, рачков и планктона — и все это в конце концов превратилось в подводный сад, наполненный мягким свечением, яркими цветами, подвижными и неподвижными созданиями, похожими на живые драгоценности. Батисфера шла с отключенными прожекторами — и полумрак котловины кратера наполнился мерцанием кораллов, рыб, морских звезд и крохотных рачков. Потом прожекторы включили — и серо-синие сумерки брызнули яркими, насыщенными цветами. Стайка рыб, которых Бет различала только что лишь по неоново-синей полоске вдоль спинного плавника, оказалась окрашена в благородный, глубокий ультрамарин. Водоросли, светившиеся в темноте бледно-розовыми прожилками, расплескались по камням сочными лиловыми листьями. Морские коньки, на чьей коже светящиеся пятнышки складывались в рисунок скелетика, при свете отливали зеленоватой бронзой. Непонятное создание, которое в темноте казалось россыпью желтых светящихся точек, обернулось живым пушистым кустом, чьи ветки-щупальца постоянно подрагивали в ожидании неосторожной добычи. При виде каждый раз нового чуда генной инженерии Бет восторженно ахала вслед за свитой, и в другой раз эти ахи могли быть даже искренними. Но не сейчас.
Когда прогулка наконец закончилась, Бет и ее свитские приняли участие в ужине, таком же торжественном, как и обед, после чего их ознакомили с расписанием экскурсий и визитов. Согласно этому расписанию, визит в клинику был назначен на завтра, шесть часов первой смены. Кроме того, Бет получила от Андреа целый ворох разноцветных карточек с приглашениями на частные визиты.
Она как раз пыталась разобраться с этими карточками, когда пришел Огата, обсудить вопросы безопасности на завтра.
— Что это тут у тебя? — спросил он.
— Да вот, думаю, какие предложения принять, а какие отклонить. Проблема в том, что я могу принять не больше четырех…
— Дай помогу, — Огата взял стопку плотных, каллиграфически подписанных карточек, взвесил в ладони — и спустил беспощадно в утилизатор.
— Э-эй! — только и смогла выдохнуть Бет.
— Если ты можешь принять только четыре предложения, не принимай ни одного, так никому не будет обидно, — пояснил Огата. — А нам еще рано здесь делать врагов.
— Рано — это в смысле того, что совсем без врагов не обойдется, да?
Огата печально кивнул.
— А почему?
— Ты знаешь, сколько у Шнайдеров денег? — спросил Рин.
— Мало? — попыталась угадать Бет. Раньше она над этим вопросом катастрофически не задумывалась, молчаливо предполагая, что уж кто-кто, а тайсёгун Рива может не задумываться о том, что ему есть завтра.
— Не просто мало, Бет. Их нет. Шнайдер весь в долгах.
Из-под Бет как будто выдернули стул.
— Это не так страшно, как ты думаешь, — Рин засмеялся и сел напротив. — На самом деле это гарантирует ему определенную безопасность — кредиторы отлично понимают, что с мертвеца денег не возьмешь. И часть долгов он отдает тем ресурсом, который имеется в его распоряжении — властью. И именно поэтому без врагов не обойдется, Бет. Лорд Кимера — один из кредиторов. По части долгов с ним рассчитались тем, что назначили его губернатором Сэйрю. А ситуация с Сонг Лао открывает, как думают некоторые здесь, возможность потеснить губернатора Сэйрю на этой позиции. Теперь ты лучше понимаешь, каким целям, кроме всего прочего, служит твой визит?
Бет опустила голову. Ее щеки пылали. Дядя, золотой воин Рива — оказывается, банальный взяточник…
— Сеу Элисабет, — Огата приподнял ее лицо, тронув пальцем за подбородок. — Надеюсь, вы понимаете разницу между займом и взяткой?
— Нет, — Бет отвела его руку. — Не в данной ситуации.