Мятежный дом

Полковник Ольгерд, может, и не дал бы соврать, но эти «работы» счел фарсом от начала до конца, о чем не замедлил сообщить Совету кланов. Будь это хоть фарс, хоть пантомима в трех действиях — но морлоки на борту «Сабатона» собирали и разбирали воздушные фильтры, а значит, они граждане дома Рива, и как таковые, подлежат суду Дома, и если полковник Ольгерд уймет свой милитаристский зуд, то Максим Ройе берется добиться бескровной сдачи так называемого отряда Сэймэйгуми, и предотвращения биологической войны в Пещерах.

У полковника Ольгерда страшно чесались руки на счет самозваного морлочьего войска, но он прекрасно понимал, что штурм — это крайнее средство, ультима рацио. Посему он впустил Максима Ройе в глайдер-порт для переговоров, тихо надеясь, что морлоки его там пристрелят.

Надежды не оправдались. Морлоки согласились сдаться всем составом Сэймэйгуми, то бишь выйти через центральную грузовую магистраль без оружия и брони, в ноль часов ноль минут очередных планетарных суток.

Посмотреть на это собралось столько народу, что полиции пришлось перекрыть подходы к глайдер-порту за километр. Столпившись у общественных мониторов, граждане дома Рива наблюдали, как ровным строем, колонной по пять в ширину, под грохот пластиковых бочек, приспособленных вместо барабанов, морлоки выходили из глайдер-порта и пели:

Ему поклонимся —Он Господь Бог наш.

Аминь, аминь, аллилуйя!

Вместе с морлоками вышли несколько сотен тэка. Тут даже до самых недалеких дошло, каким именно образом морлоки сумели добраться до шестого резервуара и спустить туда пищевой краситель. Собственно, морлоки тут ничего и не сделали. Всю диверсию, от начала до конца, взяли на себя тэка, почти неотличимые в лицо, одетые в рабочие комбо служащих внутренних коммуникаций. Они пробрались по системе канализаций и воздуховодов, и каждый тащил на себе сорокакилограммовый мешок красителя. Они врезались в систему жизнеобеспечения и спустили в воду мешок за мешком все восемь тонн. А сейчас они шагали среди строя морлоков, еле поспевая шаг в шаг, и пели вместе с ними:

Возрадуйтесь, братья —Он Господь Бог наш.Возрадуйтесь, сестры —Он Господь Бог наш.Возрадуйтесь все —

Он Господь Бог наш.Аминь, аминь, аллилуйя!

Достигнув оговоренной отметки на магистрали, морлоки и тэка садились, сложив руки за голову и скрестив ноги. Все это время они не переставали петь:

Христос вернется к нам —Он Господь Бог наш.Аминь, аминь, аллилуйя!

И только когда последний занял свое место, песня прекратилась и барабаны смолкли.

Глава 20

— Почему никто никогда не думает о Боревуаре?

Вопрос застал Ройе врасплох. Он ожидал чего угодно, но не этого. Он даже не мог вспомнить, что такое Боревуар.

— Боревуар, — напомнил Суна. — Крепость, где Жанну Дарк держали пленной, пока за нее не заплатили бургундцы. Понимаете, через него все как-то перескакивают. Ведь самое важное происходило в Руане. Там Жанну допрашивали, судили, казнили Там ее мучили. Официально не пытали, но изводили всяко. А в Боревуаре обращались прилично и содержали как дворянку. Но как раз там она попыталась покончить с собой. Я раньше не понимал. Я никогда не думал о Боревуаре.

Ройе подавил раздражение. Мы разговариваем меньше двух минут, а он меня уже бесит. Прекрасно. Лучше не придумаешь.

— Если ты считаешь, что твоя самая большая проблема в отсутствии допросов, то они начнутся завтра, — сев за стол, Ройе хлопнул перед собой сантор-панель. — Но у меня, как у твоего защитника, право первой ночи. Впереди еще разговор с Порше и Гедеоном, так что не будем тратить время на экскурсы в древнюю историю. Повторяю: есть жалобы относительно содержания под стражей?

В глазах мальчишки появилось наконец что-то похожее на человеческое выражение.

— Я хотел бы в городскую тюрьму, к остальным ребятам.

— Исключено, там нет свободных камер. Раэмон Порше и морлок Гедеон содержатся здесь, в соседнем блоке. Предупреждая твой вопрос: нет, свидания вам не дадут, но очная ставка будет, не сомневайся.

— Тогда принесите что-нибудь почитать, пока я не спятил.

Ройе открыл порткейс и достал распечатку свода законов и кодексов дома Рива, начиная с кодекса Ледового Братства. Его распечатывали и сшивали почти всю третью смену, получился том толщиной с бицепс Ройе, а на свои бицепсы Ройе не жаловался.

Суна оценил масштаб и вынес вердикт:

— Я не успею.

— У тебя будет не меньше трех недель, пока соберут коллегию. Самое интересное отмечено закладками, — Ройе медленно протолкнул книгу через упругую препону силового поля. Суна подтянул ее к себе и положил сверху обе руки.