Мятежный

– Позвони моим детям. Скажи им, чтобы они приехали. Каждый раз, когда я звоню им, они думают, что я сошла с ума. Когда звонит Имане, они говорят, что она драматизирует. Мне нужно попрощаться с ними.

– Вы не умрете, – сказала я. Я не осознавала, какие слова слетали с моих губ. Мне просто была невыносима сама идея, что она умрет. Особенно учитывая то, что кровь Шэдоу все еще была в лаборатории. Вероятность потерять сразу всех, кто поддерживал меня последние пару лет, казалась слишком большой.

– Никто не живет вечно, – миссис Белфорт улыбнулась мне, и ее глаза заблестели. Солнце ярко светило над нами, но она дрожала в своих пальто. Ее рука с голубыми ниточками вен погладила мою. – Не волнуйся. К тому времени, когда ты достигнешь моего возраста, ты устанешь. Так и случилось со мной. Я просто хочу увидеть своих детей. Пожалуйста.

Я решила, что ее дети обязательно приедут в Калифорнию, даже если мне придется притащить их сюда за их чертовы уши.

– Конечно. Я позвоню им.

Вскоре после этого я ушла, притворившись, что все в порядке, хотя внутренне готова была кричать на ее детей. Подойдя к дому, я снова набрала номер клиники доктора Виза. Если они не ответят мне в ближайшее время, мне придется самой их навестить. Я вставила ключ в замочную скважину, готовясь открыть дверь, когда чья-то рука выскользнула из громадного растения и прижала меня к высокому грубому телу.

Бэйн.

Я имею в виду, Роман. Мне до сих пор непросто осмыслить, что он попросил меня называть его настоящим именем. Его настоящим именем. Он показывал мне истинного себя.

– Боже! – я так удивилась, что случайно прикусила язык. Теплый медный вкус наполнил мой рот. Каждый раз, когда я видела лицо Романа, мне казалось, что кто-то наносит удар по моему сердцу. Я задумалась, нормальная ли это реакция, когда ты влюблен в кого-то, прежде чем понять, что да, я действительно влюблена в Романа «Бэйна» Проценко. Во всех его проявлениях. Я любила вора, мошенника и мальчика по вызову. Он покрывал трещинами мое сердце каждым своим прикосновением, разбивал его каждой улыбкой, и в этом не было никакого смысла, потому что как он мог разбить то, что уже было уничтожено? И тем не менее. Я чувствовала его присутствие всем своим нутром. Его недавно выбритое лицо, такое многообещающее, такое обманчивое. Его губы, пухлые и сексуальные. И лучше бы они были скрыты бородой, чтобы я снова смогла ясно мыслить.

Я открыла рот, но он зажал его рукой, прижимая меня к стене. Мое дыхание отражалось от его ладони. Волна адреналина прокатилась по всему телу.

– Чтобы быть до конца честным, скажу, что понятия не имею, какого хрена я здесь делаю.

Все, что я могла сделать, это медленно кивнуть, говоря ему, что я понимаю. Он прижался к моему телу, его эрекция уперлась мне в живот. Каждый мускул его тела был напряжен, его кожа горела от солнечных лучей и страсти.

– Поцелуй меня. – Мой голос звучал приглушенно под его ладонью.

«Люби свободно», – сказала Джульетта.

Я хочу, миссис Би. И это меня пугает. Очень.

– Ты поцелуй меня, – ответил он, прижавшись ко мне лбом. Он убрал руку с моих губ.

Я ухмыльнулась.

– Почему?

– Потому что мне нужно, чтобы ты сама проявила в этом активность, Джесси. Мне нужна прежняя Джесси, детка. Та, которая принимала решения. Новая версия с этим точно не справится.

Что-то воспламенилось внутри меня. Мне хотелось думать, что это она. Прежняя Джесси приняла вызов, поднялась во мне, подобно урагану, и вырвалась наружу в порыве нужды и решимости.

Я задавалась вопросом, было ли это потому, что я жертва изнасилования.

Или из-за знания, что он продает свое тело.

Или просто потому, что он не был уверен, пожалею ли я об этом.

Я тяжело сглотнула и осознала, что смотрю на мужчину, в которого влюблена. На человека, призванного меня уничтожить.

Именно в этот момент я поняла, что пережила уже много трагедий, но Роман Проценко наверняка не станет одной из них.

Глава шестнадцатая

Бэйн

Она смотрела на меня.

Я на нее.

Это плохо. Шесть миллионов баксов были на кону. И все же я стоял здесь, как идиот, позволяя Джесси подняться на носочки, ее ресницы, длинные и густые, порхали над щеками. Мне хотелось поцеловать изгиб ее губ, погрузить язык между ними и покорять ее дюйм за дюймом, как скрытый континент. Только мой «континент», чтобы исследовать и господствовать над ним. Мой, чтобы им править. Мой, чтобы удержать. Она приподняла подбородок, ее губы находились на расстоянии одного вздоха. Мне очень нравилась Джесси, но, наблюдая за тем, как она делает первый шаг, я чувствовал, что это убивает мои чертовы яйца, и не то чтобы я был без ума от идеи иметь ребенка, но я бы хотел оставить за собой право выбора, понимаете?

Наконец – боже, черт возьми, наконец-то – ее губы коснулись моих, и неудержимое желание схватить ее лицо и целовать так, как я привык, как умел и как хотел, сжигало каждую клеточку меня. Я весь горел. И все же я стоял там, неподвижный как скала, предоставляя Джесси всю власть, пока ее рот застенчиво исследовал мой.