Кентавромахии, случившейся на свадьбе Пирифоя, посвящены произведения многих поэтов, художников и скульпторов, в частности метопы Парфенона. Она оказалась первой, но, к сожалению, далеко не единственной. Как сообщает Диодор, разбитые кентавры «бежали сначала на Фолою в Аркадии, а в конце концов добрались до Малеи и обосновались там. Возгордившись из-за своего преимущества в силе, кентавры совершали из Фолои нападения, грабя оказывавшихся в тех местах эллинов, и убили многих окрестных жителей»{252}
.Следующая знаменитая кентавромахия состоялась в Фолое, и снова полулюди-полуживотные спровоцировали ее сами. Оказавшийся в этих местах Геракл заглянул в гости к кентавру Фолу и открыл стоявшую у него бочку с вином. По поводу вина этого существуют разные мнения. Аполлодор пишет, что бочка принадлежала всем кентаврам и Геракл не имел никакого права ее открывать, о чем Фол его честно предупредил. Диодор же сообщает, что вино это давным-давно было оставлено у Фола Дионисом специально для того, чтобы он угостил сына Алкмены… Теперь уже трудно сказать, прав ли был Геракл, раскупорив спорный напиток. Во всяком случае, кентавры проявили себя в этой истории не самым лучшим образом: они сбежались на запах вина, прихватив с собой доступное им оружие (камни, традиционные сосны, а по сообщению Диодора, и секиры), и устроили потасовку. «Однако Геракл с удивительным мужеством сражался с обладавшими такими преимуществами кентаврами и большинство из них убил, а остальных обратил в бегство»{253}
.Возможно, часть недобитых Гераклом кентавров бежала из Греции — Птолемей Гефестион пишет, что их погубили сирены. Это, кстати, наводит на мысль, что кентаврам было не чуждо мореходство. Впрочем, они могли плыть и в сопровождении людей. Но некоторые из кентавров остались на материке, причем над ошибками своими не задумались и к добродетели не обратились. Диодор сообщает, что кентавр Гомад «был сражен в Аркадии, когда совершал насилие над сестрой Эврисфея Алкионой». Широко известна попытка изнасилования жены Геракла Деяниры кентавром Нессом, причем практически на глазах у мужа — Несс по просьбе героя перевозил его супругу на другой берег реки и накинулся на нее прямо в воде. Когда же Геракл ранил насильника ядовитой стрелой, тот перед смертью не раскаялся, а, напротив, дал Деянире коварный совет: смочить одежду мужа отравленной кровью, которая вытекала из его ран. Несс уверил доверчивую женщину, что этим она вернет себе любовь Геракла. Деянира послушалась, и герой погиб ужасной смертью.
Ко временам Троянской войны многочисленных прежде кентавров в Греции практически не осталось. Они не могли жить в мире с окружающими народами и приспосабливаться к гуманистическим требованиям цивилизации. Тем не менее Плиний[89]
в «Естественной истории» сообщает, что во времена императора Клавдия, уже в I веке н. э., в Фессалии было зафиксировано рождение кентавра, правда, младенец не прожил и дня. Еще один кентавр, законсервированный в меду, был, по словам историка, доставлен в Рим из Египта — Плинию довелось лично повидать редкостное животное. О рождении жеребят с человеческими лицами уже в историческое время сообщает и Плутарх.Но среди античных писателей не переводились скептики, отрицавшие существование кентавров. И Палефат, и Гераклит пытались убедить своих читателей в том, что люди принимали за этих животных обычных всадников во времена, когда верховая езда была еще в новинку. Палефат упирает на то, что «природа коня и человека ни в чем не созвучна, и пища у них не похожа, и не могут человеческий рот и глотка пропустить через себя конский корм»{254}
. В этом он явно неправ, ибо еще Аполлодор писал, что кентавры ели мясо. Более убедительное рассуждение о невозможности существования кентавров представил читающей публике Тит Лукреций Кар. Автор поэмы «О природе вещей» упирает на различие в жизненном цикле человека и коня: